ужасом деревни и города.
Никогда не закроются их взывающие к мести губы.
Никогда не простят… Не забудут – никогда!..
И – открылось мне, что пройдет Страстная Неделя,
Воскресный день Революцию снимет с креста,
и к высокой чаше буйного алого хмеля
Украина моя снова приложит уста…
Контрасты
На земле – ночь туманная. Над нею – грязные тучи.
Серую изморозь сеет небо от зари и до зари.
На земле – ночь непрестанная, и в нее бельма пучат,
на нее лениво глазеют случайные фонари.
Растоплены в алом зное дерзкие наши желанья;
туманы на мелкие клочья медный набат разорвет;
в последнем великом бое девятым валом восстанья
на рубеж извечной ночи красная лава течет.
Второе пришествие
Это пришло. Пришло неожиданно, вдруг.
Они не познали в урочные дни приметы.
Земля совершала, казалось, обычный круг,
ничего не меняя во всех странах света.
Они не знали, что алел небесный шатер,
что пришли к концу все давно прогнившие сроки;
даже в войне, разжегшей мировой костер,
не прочли ничего их исшедшие в мелочах пророки.
Лишь немногим – чудно и жутко было знать,
что проходит Сегодня, ставшее навсегда последним,
что вещему Завтра суждено с Голгофы снять
веками распятые людские кошмары и бредни.
Это пришло. В огне октябрьских грехов
рассыпались в прах Вифлеем, Калькутта и Мекка,
и в мире настал навсегда и во веки веков
первый день самого первого века.