взял жизненную, актуальную: «Научная организация труда мастера в мартеновском цехе». Долго и детально изучал работу мастеров. Помог и личный опыт — уже два года Рубанов работает мастером…
В небольшой квартире чисто и уютно. Жена Анатолия Ивановича, Нина Павловна, тихо переговаривается с семилетней Любочкой. Днем они обе заняты. Мать — на работе, дочка — в детском садике. Впрочем, с нынешней осени Любочка станет школьницей.
— Надо же в семье кому-то учиться! — шутит Анатолий Иванович.
— Не думаете об аспирантуре?
— Сперва надо диплом защитить. А там можно будет и об аспирантуре подумать…
Но главным для него было и остается — цех, сталь…
В энергичных жестах, в точном слове, в сосредоточенном взгляде выразительных крупных глаз угадывается сложившийся характер, настойчивый и целеустремленный.
Он много уже успел сделать, этот молодой человек. Всему он знает цену — и хлебу, и дружбе, и почету. Он знает, что на доверие коллектива надо отвечать высоким трудом!
…Мне очень хотелось поговорить с Анатолием Ивановичем о его друзьях, о любимых им книгах, об охоте, которой он увлекается, и о многом другом, чем полнится его жизнь.
Надеюсь, что при следующей встрече с инженером Рубановым мне удастся продолжить начатый разговор…
Горы — как люди. У каждой из них своя высота, свой характер, свое богатство.
Есть горы, которым дано украшать землю и, гордо возвышаясь над морями и долинами, из века в век вести нескончаемый безмолвный разговор с землей и небом, с солнцем и звездами.
Эти горы необходимы людям, как необходимо все прекрасное, возвышающее и окрыляющее душу.
Но лично мне более близки и понятны горы, жертвующие собой во имя жизни, отдающие людям все, что составляет их силу и богатство.
Разве не удивительна судьба горы Магнитной, чьи знаменитые рудоносные сопки стали почти плоскими, как грудь матери, вскормившей богатырей и состарившейся под бременем нелегких забот и труда.
Несколько десятилетий кормит Магнит-гора доменные печи богатейшей своей рудой.
В огненной купели свершалось и свершается чудо превращения рыжих рудных глыб в металл такой прочности и силы, что любое сравнение будет неточным и бедным.
И чем больше оседает гора, тем глубже врезаются горизонты вырубок в ее крепкое тело, тем могущественнее и богаче становится наша держава.
В годы войны каждый третий снаряд, который наши артиллеристы обрушивали на головы фашистских захватчиков, был отлит из магнитогорской стали. Магнитная гора прикрывала собой советских воинов: она была и надежной броней и карающим оружием.
Металл Магнитки! — какая несокрушимая и добрая сила заключена в нем!
Помню магнитогорскую августовскую ночь, смуглую и теплую. Мы наблюдали движение одного из первых искусственных спутников земли — маленькой светлой звездочки, отважно преодолевающей надоблачные пространства. Звездочка спутника — живой связной между землей и космосом. И мне было радостно наблюдать этот полет именно здесь, вблизи металлургического гиганта, одного из главных бастионов советской металлургии, без которой мы не смогли бы побеждать ни на земле, ни в космосе.
…Если вам скажут, что Магнит-гора становится понятием символическим, не верьте этому! Она существует и будет существовать всегда.
Всюду, везде вы сможете увидеть ее, почувствовать ее надежную защиту и опору. Она стала мостами и высотными зданиями. Воздушными лайнерами и турбинами. Тракторами, подъемными кранами и многими другими необходимейшими вещами, которые служат людям, а значит, служат Будущему.
На каждом шагу Магнитная гора напоминает нам о себе:
— Я здесь. Ничего не утаю, лишь бы вы могли жить свободно и радостно, украшая землю высоким трудом. Это и есть моя высота!
