минимум семьдесят-восемьдесят процентов успеха принадлежали грамотной подготовке, четкому выверенному планированию, следующему из анализа всей полученной, часто опытным путем, сведенной информации, на которой и заострял внимание незаметно для источников. Страх смерти — лучший способ, чтобы заставить работать мозг на двести процентов. Если бы я ошибся, тогда моя душа стала бы кормом для Жнеца, а так, именно он сейчас отдыхал в четках Гринваля, зерно которых невозмутимо перебросил. Нравились они мне. И источник энергии, и всегда приковывали внимание аудитории, отвлекая ее.

Так в чем составляющая успеха?

Первое. Выбор поля боя и подготовка. Я даже без слов Оринуса знал о том, что инициированные могли черпать энергию из окружающего пространства, а именно, из всех этих клякс, рек, ручьев, амеб и прочих образований. Вывод следовал не только из оговорок в речах многих, но и из уведенной картины перед Канцелярией, когда напал имперский дракон, где маги наместника, как и животное использовали их. В дальнейшем теория только подтвердилась на тренировочной площадке гарнизона во время поглощения сути летающего гада. Там уже пользовалась разлитой истинной магией вокруг моя группа поддержки. Соответственно, выбирал место убийство жреца, где находились самые блеклые, труднодоступные пятна Хаоса и Тьмы, которых было меньше всего возле чистого пятна. Не забывал и о возможных укрытиях, как и тренировался. Отрабатывал все, начиная от быстрой эвакуации и заканчивая бегом, прыжками, акробатическими кульбитами, полетами и все с использованием оружия, бросками камней, имитирующими гранаты, и даже стрельбой из арбалета. Затем разместил магические мины и алхимические подарки гоблинов, как и навтыкал вокруг иллюзий, пусть последние и не пригодились, но первые и вторые вывели из строя осьминогоголовых пауков, до вступления их в бой.

Второе. Я не знал в каком обличии и на чем прибудет тварь. Поэтому оценка противника продолжалась, когда он явился. Летающие глаза меня порадовали — значило это одно, без специальных манипуляций мой стелс действовал. Затем провел разведку боем, когда срезал пластины на броне Жнеца, подготовка для нанесения смертельного удара, как ятаганами, так и «Шипами». Их бронебойность была и оставалась под вопросом. Если бы атака не достигла успеха, ни секунды бы не колебался, тактически отступил бы. И даже будь враг быстрее меня, помешать он бы не смог. Райс, два телепорта, подготовленная для активации магическая дымовая завеса, позволили бы оказаться в Демморунге. А через пару дней вернулся бы за основными ценностями, которые в рюкзаке «Рейдера» находились специально оборудованном для него тайнике. Да, и тирки никуда бы не делись. Ни разу не видел, чтобы они от еды куда-нибудь уходили, воды тоже хватало.

Третье. Личные качества, а именно психологическая закалка. Невероятно трудно пересилить себя и подставиться под подобного монстра, зная, чем это тебе может грозить, и что смерть дышит даже не в затылок, а в лицо. И не от плазменного заряда, ксеносовского луча аннигилятора, мины или еще чего-то, прилетавшего неожиданно, а вот она, сука. Щерится напротив. В шаговой доступности, мразь.

В такие моменты трудно не сделать ошибок и не запаниковать, а следовать заранее разработанному плану, меняя лишь тактику, когда конечная цель остается неизменной. Даже не отключи боль, результат был бы таким же. И я себе не льстил, всего лишь знал пределы.

Если бы не помогли ятаганы в нанесении фатального удара, тогда сразу же последовал бы «Шип», а тех секунд заминки твари, непонимание ею на какую угрозу реагировать первой, хватало для того, что бы сделать все в лучшем виде. И да, райс перед лицом, тоже был выбран не просто так, как и его умение ослаблять противника при нанесении ранений. Потому что, по логике, любая психология заставляла реагировать на первоочередную угрозу, которая самая близкая, видимая. Питомца изначально планировал использовать как отвлекающий фактор, возможно замедляющий, если на Жнеца срабатывала его способность вытягивать энергию из раненых врагов.

Еще, если бы атака на дракона не прошла, то для убийства таноса использовал бы «Шип», которым поразил бы тварь прямо в седле, сам затем ушел телепортом. Огромный крылатый змей за мной в любом случае не пролез бы. Да, не поймал бы остальные сущности Жнеца, второстепенные миссии провалил, потому что все они становились русской рулеткой, имея тень сумасшедшего древнего артефактора за плечами.

И было огромное количество и менее значимых факторов, и более, таких, как средства поражения, добытые и купленные заранее, с учетом новых реалий. Впрочем, удаче отводилось немалое место, но основные пазлы для победы или тактического отступления при любых раскладах у меня имелись и без Азалии.

Мысли промелькнули стремительно, я не забывал отслеживать обстановку вокруг, пока эрлглэрд убеждал взвившегося дер Ингертоса, которому очень не понравилось принижение достоинств главы Дома, про благосклонность богов к моей персоне. Маг же в сердцах даже сплюнул, что у него означало высшую степень раздражения. Не вмешивался. Заинтересовался другим, отмеченный мной эльфофил-ситрусник скрылся за каменным клыком, я думал, что он отошел до ветру, но спрятавшись от глаз, лэрг упал на колени. Так оставался с минуту, затем будто подброшенный незримой пружиной вскочил, и довольно целеустремленно направился к нам.

Не доходя трех шагов, он посмотрел мне прямо в глаза, а затем отчеканил:

— Глэрд Райс глава Дома Сумеречных, ты оскорбил меня! И я, лэрг Инт из Дома Серых Драконов, вызываю тебя на Поединок чести, здесь и сейчас, до смерти, отказ неприемлем! — ярость прорывалась в голосе, — Какое оружие выбираешь?

— Чем я тебя оскорбил? — задал закономерный вопрос.

— Тебе это важно? Ты на меня презрительно посмотрел, как на труса и грязь. Так ты принимаешь вызов или умрешь безропотно?

— Лэрг Инт, ты на службе! — вмешался сотник, который был изумлен не меньше мага.

— Ты забыл, эрлглэрд, у меня сегодня увольнительная. И я на своем драконе, — ухмыльнулся тот, затем требовательно посмотрел на меня, — Глэрд, что ответишь?

— Принимаю, — в данной ситуации больше ничего не оставалось, — Сталь и магия.

— Готовься к смерти! Но я уважаю смелость и лично возложу тебя на погребальный костер! — горделиво развернулся он.

Хоть без оскорблений обошлось. Что удивительно. Благородный убийца с честными и добрыми глазами, несмотря на кипящую внутри ненависть. Как в сериале, только душещипательной музыки не хватало.

Для меня все было понятно, божок, или его аватар, продолжал заниматься вредительством.