— Кто, что?

— Не знаю. — Девушка схватила шофера за рукав и потянула к лагерю. У палатки она спряталась за спиной Савина.

— Видите? Он бегает.

— Обыкновенный жук. — Савин поймал жука. — Погляди, если не видала.

Ира с визгом бросилась в сторону.

Геологи еще не закончили работу, как за ними раньше времени приехал Савин. Вид у него был сердитый. Он взял у кого-то молоток и давай долбить камень — только искры засверкали. Отобрали у Савина молоток.

— Ты чего на скалу окрысился?

— Ничего не окрысился, — хмуро ответил он. Подошел к колесу и изо всей силы пнул носком сапога упругую резину.

Вернувшись в лагерь, мы узнали, чем было вызвано такое настроение шофера. Еще бы! Всю рыбалку ему девчонка испортила. Иру пристыдили. Такая, дескать, на вид боевая, а козявок боится.

— Может быть, тебе, Сулимова, лучше возвратиться к папе-маме в Кустанай?

— Ни за что! Честное слово, не буду трусихой.

Но все-таки боязнь разных букашек осталась у нее надолго. Увидит жука, отскочит в сторону и наблюдает издали. До тех пор не подходит к тому месту, пока жук не скроется в норке. Очень боялась кузнечиков с красными подкрыльями. Летит он и скрипит. Не трещит, а именно скрипит. Это ведь очень страшно.

Однажды Ира увидела странное существо, ни на кого не похожее. Величиной чуть не с воробья, лапы мохнатые, их восемь штук. Брюхо толстое, глаза острые, челюсти, как у краснокрылого кузнечика. Одним словом, страшилище.

Ира вначале испугалась, но потом стало интересно: что это за зверь такой? Подняла длинную камышинку, осторожно тронула его. Страшилище сжалось в комок и вцепилось в камышинку, потом отпустило ее и побежало. Ира догнала и снова ткнула его камышинкой. Страшилище как прыгнет метра на три в сторону — и затерялось в траве.

Такое же чудище оказалось в кухонной палатке на деревянной стойке у потолка. Ира размахнулась полотенцем, чтобы сбить его со стойки. Страшное насекомое прыгнуло прямо на девушку и вцепилось в штанину. Ира не растерялась, сбросила его на землю и растоптала.

Вечером она рассказала ребятам о своем приключении.

— Где зверь, которого ты убила? — тревожно спросила Тамара Александровна.

— Здесь, под фанеркой.

Тамара Александровна подняла фанеру.

— Это тарантул, — сказала она отрывисто. — Взять осторожно и сжечь.

Тарантул опаснее гадюки, объяснил нам наш опытный начальник. Гадюка сама не нападает на человека, а тарантул набрасывается на все живое, кроме баранов в степи. Человек укус тарантула переносит очень болезненно.

— Аврал, товарищи! — произнес начальник очень серьезно. — Обыскать палатки, перетрясти спальные мешки. Всем сапоги надеть. Смирнов, выдай товарищам сапоги.

Больше десятка тарантулов было обнаружено в палатках. Твари жили в норках под ящиками, под спальными мешками.

На том месте, где спала Ира, обнаружили трех тарантулов.

В ту ночь мы в палатках не гасили огня. Спали в верхней одежде, в сапогах. За исключением Иры. Она нисколько не боялась тарантулов. Тарантул не жук. Чего же его бояться?

Когда лагерь угомонился, Ира сбросила сапоги, вымыла посуду, прибрала в кухонной палатке, где было ее спальное место, залезла в мешок и спокойно, без сновидений, Проспала до утра. Утром вышла из палатки в босоножках и стала варить завтрак.

— Где сапоги? Почему в, босоножках? — строго спросил начальник.

— Сапоги в палатке, — ответила Ира. — В них тяжело, в босоножках легче.

— Давай сюда сапоги. Ну!

Ира вынесла сапоги.

— Снимай босоножки! Так… Сапоги надевай.

— Я не боюсь тарантулов, честное слово.

— Я за тебя боюсь. Переобувайся!

Ира надела сапоги и протянула руку за босоножками.

— Когда уедете в маршрут, я все равно босоножки надену.

Начальник отобрал у нее босоножки и сунул в огонь. Ира заплакала.

— Это подарок… Зачем так?..

— Туфли куплю хорошие, после экспедиции, если будешь послушной.

Шофер по пути от Прохоровки в глубь степей стал собирать разный утиль: цепи Галля, растерянные по дороге комбайнами, автопокрышки, которых немало валялось по кюветам.

— Для чего тебе это барахло? — спрашивали шофера.

— Значит, надо.

— Да объясни ты толком. Машину загромождаешь.

— Все равно ничего не поймете.

Мы подъезжали к озеру Балтыкуль. Большое озеро, красивое, в камышах. Еще с полкилометра — и будем на месте. Но пассажир предполагает, а шофер располагает. Впереди на дороге большая грязная лужа. Савин забыл, что он не на «Волге», а на чернорабочем грузовике, которому грязь не опасна, и, не доезжая до лужи, свернул в сторону, чтобы ее по сухому месту объехать. И машина влипла в трясину. А озеро на виду. Какая досада! Мы вылезли из кузова. Не торопясь, вышел из кабины и Савин.

— Узнаете сейчас, для чего я хлам-металл подбираю… Дайте сюда цепи.

Шофер обмотал цепью задние скаты, связку цепей положил под передние колеса. Заревел мотор, полетели из-под колес жирные комья грязи.

Через несколько минут мы были у цели.

Когда разгрузились, Савин подозвал Иру.

— Надо цепи собрать и вымыть.

— Мне обед варить надо…

— Успеется. Делай, что говорят. — И девочка пошла собирать вмятые в грязь цепи…

Вода в озере полусоленая. Богатый планктон. Много пищи для водоплавающих и рыбы. В камышах раздавался шелест: в зарослях гуляло бесчисленное множество карасей.

Поставили сеть. Уже через час затрепетали осокоревые поплавки. Вынули сеть из озера. Столько попало карасей, что мы всю посуду ими заполнили.

Утром, когда геологи уточняли планы предстоящих походов, из-за озера на лодке приехал старый казах. Худощавый, загорелый до черноты.

— Здравствуй! Меня зовут Ермак. За озером огороды сторожу. Нет ли рыбы на уху?

У запасливого старика оказался мешок. Высыпали ему ведро свежих карасей.

— Зачем много? У меня денег не хватит заплатить.

— Не надо денег. Это тебе подарок.

— Спасибо. В долгу не останусь.

С той поры старик стал частым гостем лагеря. Он рассказал о себе много интересного.

Ермак в гражданскую войну партизанил, получает персональную пенсию. Сын — инженер-механизатор, дочь работает в совхозе врачом. У него восемь, внуков, — большие и маленькие.

— Почему не отдыхаешь?

— Как не отдыхаю? Огороды охраняю. Разве это не отдых? Ночью охраняю, днем сплю. Уток стреляю, внукам сказки рассказываю. Чем, не отдых! Сурков ловлю. В прошлом лете добыл восемьдесят штук.

Ермак охотится на этого пушного зверька без ружья. Обычно над норой сурка наклонно на колышке приспосабливается широкая доска или лист железа. К колышку привязывают шнур длиной метров пятьдесят. Охотник с