размеров! Кстати, может быть, удастся сделать фотографический снимок. Вот вам кювета. Когда вы его изловите, бросайте сюда.

Я закатал рукав и стал медленно шарить лопаткой в густой массе. Я долго ничего не мог нащупать, пока, наконец, не коснулся чего-то упругого и тяжелого на дне. Тварь сразу рванулась в сторону, и мне пришлось начать поиски сначала. Чем чаще существо от меня увиливало, тем с большим ожесточением я пытался его поймать. И вот однажды, когда тварь подпрыгнула к самой поверхности, я подхватил ее и высоко поднял в воздух.

То, что лежало на плоской алюминиевой лопатке, вдруг раздулось во все стороны, зашипело, и прямо из черной слизистой массы к моему лицу полезла коричневая труба, оранжевая изнутри.

— Бросайте ее в кювету! — закричал Брайнин. — Скорее!

От неожиданности я вытянул руку с лопаткой, не соображая, что мне нужно делать. А тварь тем временем раздулась, как огромный резиновый мяч, и шипящая труба превратилась в широко раскрытое жерло, которое вдруг изогнулось и впилось в мою руку.

Я не почувствовал боли, а только противное холодное прикосновение и затем еще такое чувство, как будто бы мне на руку поставили банку, которая с огромной силой всасывает мою кожу, Меня вдруг чем-то обожгло, и я с отвращением отшвырнул от себя существо.

— Что вы наделали! — закричал Брайнин. — Ведь нужно было положить в кювету!

Дрожа от ужаса, я смотрел, как от моей руки отваливались клочья густого студня. В стороне, у самой стенки, корчилось тело огромной бактерии, лишенной своего органа питания. Брайнин пытался руками переложить останки в кювету, но всякий раз, как он приближался к уродливому существу, оно со свистом раздувалось во все стороны и плевалось черной едкой слюной.

Затем агония прекратилась, первобытный хищник распластался во все стороны и стал растекаться по полу черными густыми чернилами…

— Все кончено… — сказал академик Брайнин.

— Может быть, в ванне еще что-нибудь осталось?

Он стал водить поварешкой во все стороны, но безрезультатно.

— Это был последний, — сказал он. — А жаль. Завтра съедутся мои сотрудники, и мне нечего будет им показывать. Как странно все получилось.

Растирая обожженное место на руке, я пытался успокоить старика.

— Чепуха. Теперь вы знаете, как синтезировать этих тварей. Во всяком случае, вы научились управлять фактором времени. Три недели вместо миллионов лет это не так уж и плохо.

Он слабо улыбнулся и заметил:

— Это верно. Но вы понимаете, что может случиться. Ведь когда я бросал в ванну различные химические вещества, я их не взвешивал точно, я даже не помню, что я сюда бросал. А что если вторично опыт не получится?

— Обязательно получится, — сказал я. — Ведь природа, когда она «бросала» в Мировой океан различные химические вещества, она их тоже не взвешивала и не знала, что она делает!

— В этом есть логика. Что ж, попробуем все сначала.

— И не только логика, но и совершенно новая методика. Я размышлял над вашим опытом и пришел к выводу, что он имеет огромное значение для развития всей науки. Если он повторится, то тогда откроются совершенно новые пути синтеза природных веществ и материалов. Для этого нужно только более тщательно изучить природные условия, в которых вещества или организмы возникли, и как можно более точно воспроизводить их в лаборатории.

— И я вас прошу, когда появятся эти первые, красивые существа, позвоните мне в редакцию до того, как вы начнете получать отвратительных мутантов. Да и вообще, нужно ли их получать?

— А как же! Синтез живого белка и живого организма — это только начало нового направления в биологии. А дальше нужно будет проследить все этапы эволюции этих существ от низших форм к высшим.

— Может быть, так вы дойдете и до ихтиозавров? — засмеялся я.

— Об этом следует подумать. Если можно ускорить процесс образования первичной живой клетки, почему нельзя ускорить и ее эволюцию? Особенно, если известно, чем она определяется.

— Геологические эпохи за недели и месяцы в лабораторных условиях?

— Вот именно!

— Ну, тогда обязательно позвоните мне в редакцию. Обещаете, Михаил Федорович?

— Обещаю.

И вот сейчас я с нетерпением жду телефонного звонка от академика Брайнина.