радостным криком бросился навстречу.
— Ионизация газовых ячеек… А я-то дурак!.. — кричал в восторге Шабалин. — Значит, чем больше мощность, тем гуще дымка, тем энергичнее разрушаются кристаллы. Петр Тимофеевич, дайте я вас поцелую!
«Ну, теперь оба они с ума сошли, кажется», — подумал директор.
* * *
В подземном гроте слышался стук металлических инструментов, хруст шагов. Заканчивалась установка нового, очень мощного прибора. — Волнуетесь? — тихо спросил Петренко, подходя к Шабалину. Вместо ответа Шабалин взял его под руку. — Будем бороться вместе, — проговорил он. — Какие бы ни были первые результаты, не отступать! Вы мне доказали, что и неудачи много открывают. Начало не предвещало ничего хорошего. После того как аппарат был приведен в действие, на стене появилось голубое пятно, озарившее грот слабым мерцающим светом. Прошло несколько минут. Голубое пятно потускнело. От стены бтвалилось несколько мелких кусочков, как будто осыпалась штукатурка. Это было совсем не то, чего ждали ученые. — Укоротим волну, — предложил Шабалин. — Опять начались неудачи в этом заколдованном гроте! Он подошел к аппарату и стал вращать рукоятку настройки. Яркость светового пятна увеличилась. Вот оно засверкало ослепительной голубизной. Несколько крупных кусков выдало из середины пятна. Шабалин ещё повернул рукоятку. И вдруг стена, на которую было направлено излучение дециметровых волн, стала расплываться на глазах у зрителей. Шипели лопавшиеся кристаллы. Казалось, тысячи невидимых острых игл впивались в породу. В том месте, где сияло голубое пятно, стена рассыпалась, расползалась. Шабалин приник к аппарату. Голубоватое светящееся пятно пришло в движение. И всюду, куда падал луч, стена подземного грота оживала. Мощный поток дециметровых волн, во много раз более сильный, чем тот, который применял раньше Шабалин для геологической разведки, нагревал микровключенный газ. Миллиарды газовых пузырьков ломали свои ячейки, вырываясь наружу. Разорванные изнутри кристаллы рассыпались в песок. Это было феерическое зрелище. Невидимый радиолуч долбил твердую породу быстрее, чем врубовые машины и отбойные молотки, безопаснее, чем аммонит. Директор подошел к стоявшим рядом ученым и положил руки им на плечи. — А ведь я думал было… — сказал он, улыбаясь, — что у вас в смысле товарищеских отношений не все ладилось. А оказалось, что у вас творческое соревнование. Шабалин щелкнул выключателем. Голубое пятно погасло. Прекратилось жужжание прибора. В наступившей тишине слышно было тихое потрескивание — точно угольки в глохнувшем самоваре. Остывающие в глубине кристаллы кое-где продолжали еще лопаться. Петренко подошел к стене и приложил к ней ухо. — Ну как, шуршит? — весело спросил директор. — Шуршит! — ответил Петренко. — Слышите? Слабый шелест, как замирающая нота, медленно угасал под сводами подземелья.Читайте в следующем номере приключенческие рассказы-были главного штурмана полярной авиации В. Аккуратова.