подозревали Николас и Симона, с леди Женевьевой.

С помощью отца, который много с ней беседовал, Симона начала в своем сердце примиряться с Порцией, хотя прощение давалось ей нелегко. Теперь она лучше понимала мотивы поведения своей матери. Порция пыталась дать своим детям достойную жизнь, но всегда надеялась воссоединиться с человеком, которого любила и который был отцом ее детей. Венчаясь с Арманом, она и представить себе не могла, что тот проживет хотя бы один-единственный год. И конечно, как уверил Симону Жан, Порция никогда бы не вышла замуж за Армана, если бы знала, что он безумен. Порция сделала все, что смогла. И теперь Симона чувствовала себя не вправе винить ее. Дневники и наряды матери она аккуратно убрала в чулан.

— Ты устала? — прошептал Ник на ухо Симоне.

Она кивнула.

— Ты недоволен?

Ник тут же поднялся из-за стола и подал Симоне руку. Они попрощались с гостями и направились к винтовой лестнице в углу. Оказавшись в своих покоях, оба сразу разделись, забрались в постель и прижались друг к другу.

— Чудесный праздник, — вздохнула Симона, пряча нос на груди у Ника.

— Ммм… — протянул Ник. — Чудесная у меня — ты.

Симона улыбнулась. Она никогда не переставала удивляться своему счастью. Полному. Невероятному. Онажелан-на, и это главное.

Симона думала, что Ник сразу уснет, хотя сама она, как ни странно, больше не чувствовала усталости.

— Муж мой, ты больше не думал, как мы назовем этого младенца? — спросила она.

Николас шевельнулся, поцеловал ее и проговорил, не отрывая губ.

— Как тебе имя Оливия, если будет девочка?

Симона откинула голову и поцеловала мужа в губы.

— Очень нравится. А если будет мальчик?

Николас заглянул ей в глаза.

— Я вот что подумал. — Он снова поцеловал ее и стал поглаживать по спине. — Может быть… — его рука опустилась ниже, — мы назовем его Дидье?

— Тебе не кажется, что это будет сбивать с толку? — И она запустила пальцы ему в волосы.

— Как так? — пробормотал Ник и коснулся губами шеи Симоны.

— Ну… — начала было Симона, но замолчала и постучала Николаса по плечу, а когда он поднял голову, указала ему за спину. Ник повернул шею. У края постели танцевало маленькое белое перышко: вверх-вниз, вверх-вниз.

Николас зарычал, а Симона не сдержалась и захихикала, когда ее муж сказал:

— Дидье, мы тебя видим.

Симона несколько секунд прислушивалась, потом рассмеялась и объявила:

— Милорд, Дидье говорит, что ему нравится имя Билли.

Словно бы подозревая некий обман, Николас осторожно посмотрел на перышко, потом на жену. У Симоны не хватило духу признаться, что он прав.