сейчас, потому что в противном случае для поиска и спасения будет вызвана пожарная команда.
Дежурная положила трубку.
— Сейчас проверю, — сказала она и тут же исчезла в двойных дверях кабинета.
Я стояла, положив голову на плечо Ники. Люк молча стоял рядом со мной, и я чувствовала в своей руке его теплые пальчики. Если Брайана нет, как мне сказать ребенку? Хлопая глазами, я тупо смотрела мимо Ники в сторону распахнутых сдвоенных дверей, за которыми открывался длиннющий коридор. Вздохнув, я непроизвольно охнула.
Не в силах стоять на месте, я шагнула сквозь распахнутые двери и двинулась по бесконечному коридору. Глаза застилали слезы. Вцепившись в руку и стараясь не отстать, за мной тащился Люк. Горе, боль и все, что я держала внутри, теперь росли, стремясь выйти наружу. Вырвавшееся из груди рыдание эхом отозвалось в пустом коридоре.
В самом конце коридора я увидела санитара с каталкой, медсестру, крепившую на стойке капельницу, и доктора в синей робе, говорившего с пациентом. На каталке лежал Джесси.
Я побежала.
— Подождите!
Джесси повернул голову. Увидев меня, он попросил санитара остановиться. Упав на Джесси, я закрыла его своим телом и заплакала.
— Мадам, мы везем больного на рентген, — сказал санитар.
— Подождите, — попросил Джесси хриплым шепотом.
Приподнявшись, он поцеловал меня так, как не целовал еще никогда. Все было в этом поцелуе: и то, что я ему нужна, и его страдание, и чувство облегчения, и любовь. Все чувства сразу, переполняющие и ошеломляющие.
Продолжая держать мое лицо, Джесси подался назад. Из его глаз, красных от прилива крови, текли слезы. Раньше я ни разу не видела, как он плачет.
— Я разбил «Чероки», — сказал он. — Сошел с дороги на перевале.
— Что с Брайаном?
Я беспомощно посмотрела на доктора. Врач переспросил:
— Пострадавший с огнестрельным ранением?
— Да, что с моим братом?
— Он в хирургии.
Сердце стучало из последних сил, как молот. Я выслушала обычные в таких случаях слова. «Нужно подождать, и тогда увидим…» «Делается все возможное…»
Брайан жив. Джесси вывез его по бездорожью и смог выехать на шоссе. Он его вытащил и вызвал помощь.
— Гнал довольно быстро, — продолжал говорить Джесси, — и на повороте упустил машину…
Он говорил тем же хриплым шепотом, и слова как будто пробивались сквозь слезы, но я знала: он переживает не из-за машины Карла. Джесси считал меня погибшей. Я взъерошила его волосы. Джесси не унимался:
— Надо же, на пустой дороге. Решетка радиатора вдребезги, радиатор течет. И еще постоянно трезвонил твой телефон.
— Что?
— Твой телефон. Я даже не знал, что трубка осталась в машине. И подумал, вдруг это звонит страховой агент, чтобы предложить недорогой полис на случай дорожной аварии? Ты не поверишь. Звонила Салли Шимада, репортер. Искала эксклюзив, а кончилось тем, что ей пришлось вызывать парамедиков.
Слова больше не действовали. Джесси заплакал, и я вытерла слезы с его лица.
— Эв, Брайан очень плох, — сказал Джесси.
Я взяла его руку. Сжав мои пальцы, он захотел сказать что-то еще.
— Но он выдержит. Ставлю свою жизнь. Он очень крепкий сукин сын. — Посмотрев сначала на меня, затем на Люка, Джесси добавил: — Как все вы, Делани.