будто башня, голова его доходила до самого потолка, и видно было, как напряглись мускулы его рук, обнаженных закатанными рукавами рубахи.
Он потянулся к Джонни, и Джонни нырком ушел было в сторону, но сильные пальцы сомкнулись у него на шее, оплели горло, и дядя Эйб поднял его и встряхнул — молча и злобно.
— Я тебе покажу, — прошипел дядя Эйб сквозь зубы. — Я тебе покажу! Я тебе покажу…
Что-то упало на пол и покатилось в угол, оставляя за собой шлейф огня.
Дядя Эйб перестал трясти его и секунду-другую стоял совершенно неподвижно, держа мальчика в воздухе. Потом он бросил его на пол.
— Это у тебя, из кармана, — сказал дядя Эйб. — Это чего же такое?
Джонни попятился, тряся головой.
Он ни за что не скажет им… Никогда! Что бы ни делал с ним дядя Эйб, он ни за что не скажет! Даже пусть его убивают…
Дядя Эйб остановил ногой катившийся камень, быстро наклонился и поднял его. Он принес камень к столу, положил под лампу и завороженно стал глядеть на игру огней.
Тетя Эм, приподнявшись со стула, так и подалась вперед, чтобы разглядеть получше, что же там такое.
— Господи ты боже мой, — прошептала она.
С минуту оба были недвижны и смотрели на драгоценность, глаза у них ярко блестели, тела были напряжены, и в тишине было слышно только их прерывистое дыхание. Наступи сейчас конец света, они бы этого не заметили.
Затем они оба выпрямились и посмотрели на Джонни, отвернувшись от камня, как если бы он их больше совсем не интересовал, как если бы камень должен был оказать на них какое-то влияние и вот выполнил свою задачу и теперь уже не имел ровно никакого значения.
— Ты, верно, проголодался, малыш, — сказала тетя Эм, обращаясь к Джонни. — Сейчас подогрею тебе ужин. Хочешь яичницу?
Джонни поперхнулся и мог только кивнуть.
Дядя Эйб уселся на стул, не обращая на камень ровно никакого внимания.
— Вот, значит, дело какое, — прогудел он. — Я тут на днях видел в лавке как раз такой ножик, какой тебе хотелось…
Джонни едва слышал его.
Он стоял, прислушиваясь к Дружелюбию и Любви, которые, казалось, тихонько пели в стенах этого дома.
Путь на Домник III, планету спортивных развлечений, был долгий и скучный, поэтому опытные капитаны старались разрядить атмосферу, совершив посадку на Саспи ради охоты на йялли. Это нравилось пассажирам, да и команда была не прочь отдохнуть. Это было противозаконно, конечно, и грозило громадным штрафом и обязательным тюремным заключением для каждого, кого патрульный корабль обнаружит на заповедной планете. Однако стрельба по йялли, о которой принимавшие участие почему-то не рассказывали подробностей, считалась настолько увлекательной, что пассажиры, обычно люди богатые, никогда не отказывались от предложения капитана: любопытство пересиливало страх. А группа Уолли Ри ничем не отличалась от других. Дома, в водном мире планеты Мерк, Уолли был морским биологом. Ему хорошо платили за то, что он работал десять земных месяцев в лаборатории под водами затопленной планеты, а сейчас он с приятностью проводил очередной отпуск. Уолли отнюдь не был охотником, но мысль о месяце солнца и открытого воздуха на спортивно-охотничьей планете понравилась ему, а возможность незапланированной посадки в запретном мире привлекла еще больше. — С удовольствием, — сказал он Анкеру, штурману корабля, когда тот обратился к нему, что обычно делалось до официального объявления капитана. — Когда? — Не сейчас, — ответил Анкер. — Мы дадим вам знать. — И он направился к Фогелю, толстому торговцу земельными участками с планеты Боран. Уолли видел, как Фогель кивнул, при этом его отвислые губы растянулись в улыбке, а Анкер по очереди подошел к Эккерту, Аллену и остальным, находившимся в салоне, отделанном пластмассой под красное дерево. Видел, как все они ухмылялись и кивали. Потом Уолли заметил, что Анкер кивнул бородатому капитану, стоявшему у входной двери и не обращавшему внимания на происходившее. И сразу же капитан, одетый в голубовато-серебристую форму, сунул за щеку жвачку из ореха ванда и вышел вперед. — Джентльмены! — сказал он, хотя мог бы и не призывать к вниманию. Все, включая Уолли, сидели на краешках стульев с пенопластовой обивкой, забыв о рюмках, которые держали в руках. — Джентльмены. Менее чем через час мы будем вблизи маленькой планеты под названием Саспи. Вы все знаете о наказании, которое грозит за незаконную посадку, но вы дали понять, что хотите, чтобы я рискнул. — Он медленно обвел комнату глазами. — Джентльмены, как капитан зафрахтованного вами судна я фактически нахожусь у вас на службе, и, поскольку вы настаиваете, я должен поступить согласно вашей воле. Мистер Анкер, — обратился он к улыбающемуся штурману, — выполняйте свои обязанности. И капитан вышел из салона. «Вот лиса, — рассмеялся про себя Уолли. — Возможно, и попадет в тюрьму за эту посадку, но он не рискует своим капитанским дипломом. Нет, сэр. Формально он выполняет указание владельцев судна». Анкер сказал в крошечное переговорное устройство на своем запястье: — Все о'кэй. Несите сюда. Через несколько минут три члена экипажа в голубых комбинезонах принесли подвешенные к поясам револьверы: верхняя часть каждой кобуры была аккуратно срезана. Штурман продолжал улыбаться. — Не самое лучшее оружие, конечно, — объяснял он, раздавая пояса, по два на человека, — но нам приходится выбрасывать их за борт после каждого рейса. На Домнике строгая таможня. Фогель, торговец землей, вертел один из револьверов в толстых руках. — Это ведь обычный пулевой револьвер, — удивленно сказал он. — В барабане шесть патронов. В лучшем случае сорок пятого калибра. Какого зверя можно свалить такими пулями? Эккерт, высокий торговец некрой, уже надел оба пояса, опустив кобуры до середины бедер, и стоял, поигрывая револьверами в стиле древних ковбоев и скаля зубы со свирепым видом. Анкер рассмеялся, кивнув в сторону Эккерта: — Веселье уже начинается. Но, — предупредил он, — во время охоты на йялли у вас будет только один револьвер. Эккерт недоуменно воззрился на него. — Только один? Тогда зачем же два?.. Но Анкер оборвал его взмахом руки. — Узнаете, когда придет время. Теперь штурман обратился ко всем: — Сначала несколько основных правил, которые вам следует знать,
Перевод с английского Евгения Кубичева
Дж. Э. ДЖЕЙФОР СЧАСТЛИВОЙ ОХОТЫ!
Путь на Домник III, планету спортивных развлечений, был долгий и скучный, поэтому опытные капитаны старались разрядить атмосферу, совершив посадку на Саспи ради охоты на йялли. Это нравилось пассажирам, да и команда была не прочь отдохнуть. Это было противозаконно, конечно, и грозило громадным штрафом и обязательным тюремным заключением для каждого, кого патрульный корабль обнаружит на заповедной планете. Однако стрельба по йялли, о которой принимавшие участие почему-то не рассказывали подробностей, считалась настолько увлекательной, что пассажиры, обычно люди богатые, никогда не отказывались от предложения капитана: любопытство пересиливало страх. А группа Уолли Ри ничем не отличалась от других. Дома, в водном мире планеты Мерк, Уолли был морским биологом. Ему хорошо платили за то, что он работал десять земных месяцев в лаборатории под водами затопленной планеты, а сейчас он с приятностью проводил очередной отпуск. Уолли отнюдь не был охотником, но мысль о месяце солнца и открытого воздуха на спортивно-охотничьей планете понравилась ему, а возможность незапланированной посадки в запретном мире привлекла еще больше. — С удовольствием, — сказал он Анкеру, штурману корабля, когда тот обратился к нему, что обычно делалось до официального объявления капитана. — Когда? — Не сейчас, — ответил Анкер. — Мы дадим вам знать. — И он направился к Фогелю, толстому торговцу земельными участками с планеты Боран. Уолли видел, как Фогель кивнул, при этом его отвислые губы растянулись в улыбке, а Анкер по очереди подошел к Эккерту, Аллену и остальным, находившимся в салоне, отделанном пластмассой под красное дерево. Видел, как все они ухмылялись и кивали. Потом Уолли заметил, что Анкер кивнул бородатому капитану, стоявшему у входной двери и не обращавшему внимания на происходившее. И сразу же капитан, одетый в голубовато-серебристую форму, сунул за щеку жвачку из ореха ванда и вышел вперед. — Джентльмены! — сказал он, хотя мог бы и не призывать к вниманию. Все, включая Уолли, сидели на краешках стульев с пенопластовой обивкой, забыв о рюмках, которые держали в руках. — Джентльмены. Менее чем через час мы будем вблизи маленькой планеты под названием Саспи. Вы все знаете о наказании, которое грозит за незаконную посадку, но вы дали понять, что хотите, чтобы я рискнул. — Он медленно обвел комнату глазами. — Джентльмены, как капитан зафрахтованного вами судна я фактически нахожусь у вас на службе, и, поскольку вы настаиваете, я должен поступить согласно вашей воле. Мистер Анкер, — обратился он к улыбающемуся штурману, — выполняйте свои обязанности. И капитан вышел из салона. «Вот лиса, — рассмеялся про себя Уолли. — Возможно, и попадет в тюрьму за эту посадку, но он не рискует своим капитанским дипломом. Нет, сэр. Формально он выполняет указание владельцев судна». Анкер сказал в крошечное переговорное устройство на своем запястье: — Все о'кэй. Несите сюда. Через несколько минут три члена экипажа в голубых комбинезонах принесли подвешенные к поясам револьверы: верхняя часть каждой кобуры была аккуратно срезана. Штурман продолжал улыбаться. — Не самое лучшее оружие, конечно, — объяснял он, раздавая пояса, по два на человека, — но нам приходится выбрасывать их за борт после каждого рейса. На Домнике строгая таможня. Фогель, торговец землей, вертел один из револьверов в толстых руках. — Это ведь обычный пулевой револьвер, — удивленно сказал он. — В барабане шесть патронов. В лучшем случае сорок пятого калибра. Какого зверя можно свалить такими пулями? Эккерт, высокий торговец некрой, уже надел оба пояса, опустив кобуры до середины бедер, и стоял, поигрывая револьверами в стиле древних ковбоев и скаля зубы со свирепым видом. Анкер рассмеялся, кивнув в сторону Эккерта: — Веселье уже начинается. Но, — предупредил он, — во время охоты на йялли у вас будет только один револьвер. Эккерт недоуменно воззрился на него. — Только один? Тогда зачем же два?.. Но Анкер оборвал его взмахом руки. — Узнаете, когда придет время. Теперь штурман обратился ко всем: — Сначала несколько основных правил, которые вам следует знать,