ужасное».

Нигель молча посмотрел на нее, он застыл, не донеся до рта вилку с большим куском бекона.

— Ты слышал что-нибудь ночью?

— Что вы имеете в виду, мисс Диси?

— Ну какой-нибудь шум.

— Может быть. А почему вы спрашиваете?

— Ужасно, ужасно то, что с ней случилось. Ты помнишь, что я вчера наказала Джанет?

— Да, мисс Диси.

— Боюсь, что это ей не помогло. Я думаю, что она придумала жуткую месть и для этого отпустила Щебу.

— Правда, мисс Диси?

— Да. Она привела ее в свою комнату. А ты же знаешь, что Щеба очень нервная собака и если на нее смотреть в упор, она приходит в бешенство. Ведь именно поэтому мы не пускаем ее в дом.

— Да, мисс Диси.

— Я думаю, что Джанет помнила это и освободила ее для того, чтобы она набросилась на меня или еще на кого-нибудь. Как бы то ни было, видимо, она сама испугала Щебу, и собака бросилась и убила ее.

— Убила ее? — равнодушно спросил Нигель.

— Да, бедняжка Джанет — мертва.

— А где Щеба?

— Все еще в комнате. Теперь ее нужно будет уничтожить.

— Бедная Щеба.

И снова, как и вчера, мисс Диси была шокирована словами мальчика.

— Да, бедная Щеба, — согласилась она, — но, Нигель, нам нужно будет все объяснить полиции. Я хотела бы, чтобы ты все так и рассказал.

— А что я должен рассказать о вчерашнем дне?

— Я сейчас тебе все скажу, и ты должен повторить все это слово в слово, хорошо, дорогой?

— А я смогу забрать коллекцию яиц Джанет, ведь она умерла?

Мисс Диси удивленно посмотрела на него.

— Да, дорогой, конечно.

— А еще одну порцию яичницы?

— Конечно. Съешь мою, я не голодна.

Они долго молчали. Затем Нигель сказал: «Нам нужно серьезно подумать о тех шрамах, не так ли?»

Сердце мисс Диси екнуло. Во рту пересохло.

— Что ты имеешь в виду?

— Конечно, мне только одиннадцать, но я не так глуп, — сказал Нигель. — И для начала на этой неделе мне понадобятся деньги на карманные расходы.