Ночь была теплой и темной, дорогу дракону освещала только луна. Было очень странно летать в темноте. Земли было совсем не видно и иногда казалось, что дракон летит прямо посреди звезд. В замок Одера и Вилен вернулись, когда уже рассвело. Все еще спали.

— Правда, она самая красивая? — спросил Вилен, указывая в сторону Линерии.

— Правда, — согласилась с ним Одера и улыбнулась.

— Я не хочу, чтобы ты возвращалась домой, — сказал дракон: — Ведь если ты вернешься, я больше тебя никогда не увижу, а я не хочу еще раз прощаться с тобой навсегда.

— Я тоже не хочу, — сказала девушка, обнимая Вилена, и заплакала.

— Что случилось? Почему вы плачете? — спросил, проснувшись, Тибо.

— Тихо, малыш, не разбуди родителей, — сказал ему Вилен: — Ничего не случилось, просто мы прощались.

— А разве мы уже улетаем? — спросил дракончик.

— Улетаем, — ответил Вилен: — Вот все проснутся, мы позавтракаем и полетим домой.

— А Ода? Она полетит с нами?

— Нет, малыш, — ответила Одера: — Вы полетите без меня.

— Я больше тебя никогда не увижу? — спросил Тибо, опуская голову на колени девушки: — А кто же будет защищать меня от опасностей? Ты ведь моя волшебница.

— Ты стал совсем большим, и теперь сам сможешь защитить себя, — улыбнувшись, сказала Одера, почесывая Тибо за ухом.

После завтрака, драконы попрощались с хозяином дома с Одерой и улетели. Вилен больше не заговаривал с Одерой. Улетел он тоже молча. Девушка тихо заплакала, глядя в след улетавшим друзьям. Вечером она попросила сэра Эдварда отвезти ее на то место, с которого она смогла вернуться домой в прошлый раз. Сэр Эдвард молча вышел, отдавать приказания и собираться в дорогу.

Утром, когда они уже собирались тронуться в путь, в замок приехал Дум. Он поведал, что нашел в книгах описания воронки, по которой Одера попадала в их мир. Узнав, что девушка решила вернуться домой, он рассказал, что нашел способ закрыть эту воронку навсегда. Если бы взглядом можно было убить, то сэр Эдвард убил бы старого волшебника, но Дум не заметил недовольства рыцаря, он был слишком увлечен расспросами о перемещениях Одеры.

За всю дорогу, Одера и сэр Эдвард ни разу не заговорили. Девушка всю дорогу убеждала себя, что приняла правильное решение, но ей, почему-то, все равно было плохо.

Когда они добрались до места, сэр Эдвард приказал разбить лагерь у той же деревни, в которой Одера нашла его в начале своего путешествия. Одера сходила навестить собаку на краю деревни и старого пса Дона, но собаки не узнали ее и, добросовестно выполняя свои обязанности, облаяли девушку. Это еще больше ухудшило и без того грустное настроение Одеры. Вечером девушка надела свои брюки и рубашку, которую ей подарила леди Каролина, так как ее рубашка и пиджак от костюма были испорчены, и взяла свою сумку, чтобы пойти к воротам в свой мир.

— Ну, скажи что-нибудь, — мысленно попросила она рыцаря: — Одно твое слово и я останусь.

Но рыцарь молчал и Одера, вздохнув, вышла из шатра.

— Я все приготовил, — сказал ей волшебник: — Нам даже не понадобиться гроза, я смогу открыть воронку сам, а когда вы вернетесь домой я закрою ее.

Одера кивнула.

— А вы уверены, что хотите вернуться? — спросил Дум, и когда девушка снова утвердительно кивнула, зашел в шатер и принялся за работу. Поднялся сильный ветер и над головой у Одеры стала появляться воронка. Девушка в последний раз оглянулась на рыцаря и шагнула к воротам домой. Вдруг рыцарь схватил ее за руку и вытащил из-под воронки.

— Я не хочу потерять вас еще раз, леди Одера, — сказал он и опустился перед девушкой на колено: — Я люблю вас, леди Одера, и прошу вас стать моей женой.

Одера ничего не ответила, только из ее глаз потекли слезы.

— Вы согласны стать моей женой? — повторил свой вопрос рыцарь.

Одера, не в состоянии унять слезы, кивнула. Сэр Эдвард поднялся с земли и обнял девушку. В этот момент с неба с криком упали миссис Томпсон и Джойс, бывший парень Одеры. В тот же момент воронка в небе исчезла. Одера с ужасом смотрела то на упавших людей, то на сэра Эдварда.

— Я закрыл ее, — радостно заявил Дум, выходя из шатра, но, увидев Одеру в объятиях рыцаря и еще двух незнакомцев рядом с ними, остановился и тихо добавил: — Я закрыл ее навсегда.