рези-новое нутро рукописные труды не одного поколения сту-дентов и аспирантов, мама-мышка* согревала на брюшке выводок сереньких мышат. Один мышонок, потревожен-ный попавшим в глаз солнечным лучиком, проснулся.

— Гулять? — спросил у мамы.

Мама была сыта, мама не спала предыдущую ночь, старательно прятала в норку съедобные следы вчерашней попойки, маме лень было шевелиться.

— Куда ты собрался? — буркнула она сыночку. — Двуно-гие алхимики еще здесь! Спи дальше, до заката далеко, — успокоила она любимое чадо и для верности придавила его тяжелой лапой к одной из взбухшихся сисек на своем теп-лом пузе.

ГРУППА АНАЛИЗОВ

Смелый поступок небесного светила не остался неза-меченным и будущими светилами науки, постыдно и ста-ринно обозванными глупой, хоть и университетской мы-шью алхимиками. Каждый загадочно усмехнулся, натре-нированно прогнал в голове длинную цепочку логических умозаключений, финалом которых у всех троих выплывало с подозрением на плагиат теплое лето, долгие каникулы, некоторые развлечения, разнящиеся у раскрепощенных мальчиков и не менее раскрепощенных девочек лишь в со-ответствующих половому признаку деталях — кто сверху.

Сидевшая ближе к солнечному свету и потому первой попавшая в поле нашего зрения сдобненькая Наташа, сладко зевнув, закрыла блаженно глаза и потянулась. Ост-рые грудки приятно натянули ткань легковесно-дешевенькой китайской блузки. Мысленно провела по со-скам влажным языком, застонала громко. Звуки собствен-ного голоса вернули ее в тесную каморку аспирантской братии. Оглянулась — не заметил ли кто ее фантазий, не повернулся ли недоуменно? Ну да, дождешься от них! Есть кому до нее дело! Это же не мужики, это аспиранты засу-шенные. Им через час в деревню уезжать на замеры, они прибежали готовность обеспечивать, приборы паковать. Ха! Пакуют! Леха сидит в углу и мучает себя прошлогод-ними кроссвордами, спрятав листок в умную книгу по эко-логии ширококорпусных доисторических пещер. Васька сотый раз просматривает картинки и читает, нет, не "Плейбой", что в его возрасте было бы более естественно, а, страшно подумать — читает журнал "За рулем"! Совсем на машинах помешался. Я вчера на работу пришла, специ-ально забыла трусики надеть, целый день перед ними: ножки раздвину, ножку на ножку. Хоть бы один заметил, какая у меня новая прическа. Даже, блин, обидно. А, впро-чем, они и старой не знают.

Дверь каморки приоткрылась, влезла полулысая голова зашуганного дипломника.

— Шефа нет?

— Нет-нет, — успокоила его Наташа.

— Ты иди, мальчик, иди, — это Леха как бы блистает, а на самом деле достает всех — и своих и чужих — аспирант-ским остроумием.

Кайф сломали. Наталья выдохнула громко, отгоняя не пожелавший войти в нее со вчерашнего дня оргазм, и про-должила монотонно тыкать напряженным пальчиком в клавиатуру допотопного компьютера.

Скукотищ-ща!

Эти таблицы и графики уже в печенках сидят. Другие весь день ни хрена не делают, взять Оксанку, например. Только игрушки на уме, то ей в "тетрис"* хочется, то в "балду", то еще куда, а мне за всех отдувайся! Чайку с хо-лодным пивом попить некогда! Что-то и Юлька не идет.

Ни день, тоска одна, поболтать не с кем, язык размять не кому.

Мысли медленно перекатывались по стулу из одного полушария в другое. Наташа сильнее придавила их, поер-зала пышными булочками, чтобы сильно не трепыхались, и продолжила такую нудную научную, да к тому же еще и исследовательскую работу.

"Господи! Неужели до пенсии вот так мучаться? — чер-тыхнулось в утомленной голове. — Лучше бы я пошла в ментовку или на панель!"

Мысль эта произвела короткое замыкание. Яркая вспышка в глазах и программирующий голос: — "Во имя отца и сына и святага духа… Забыла, блудница, зачем ты здесь? Сейчас вот как наподдам кадилом! Будет тебе и ор-газм, и панель, и ментовская шинель на босу ногу!"

Счастливое детство, беззаботная юность, любящие обеспеченные родители, наконец, самый лучший колледж страны — все было у нее и для нее. Если бы не ошибка мо-лодости, разве сидела бы она здесь, в этом мягко говоря вонючем подвале, перед тем, что и компьютером назвать стыдно. Когда-то сэр Билл Гейтс* только заявлял о новин-ке, а она уже распаковывала коробки с этим чудом. Зря она тогда согласилась. Тюрьма на ее родине сто крат лучше свободы в этой стране. Вернуться теперь можно только по-сле выполнения задания. На сегодня она дала к плану два-дцать девять процентов. Минус пеня четыре с четвертью. Итого ей осталось… Скоро половина останется. Правда, пока еще большая половина. Но так легче думается и счи-тается. И сегодняшний день не так себе. Сегодня еще долю процента она наберет на свой счет, еще приблизит его, ко-торый этот, house.

Спина резко выпрямилась, дышать стало легко и сво-бодно, помещение наполнилось черт те откуда свалившим-ся теплым светом. Нежные пальчики ее резво запрыгали по мягким клавишам любимого компьютера, хоть и не по-следней модели, но все одно старательного и борозду не портящего, высветились на экране неповторимо-стройными графиками и симпатюльными таблицами. А спину надежно согревало мелодичное дыхание недалекого (в смысле, что сидит он от нее недалеко) Лехи, и товари-щески прикрывало боевое сопение Васьки, не в меру разо-гнавшегося на очередной аудюшке цвета голубой мечты этого самого, на которого вы и подумали.

ГРУППА ТЕРРОРИЗМА

А в это время на конспиративной квартире, умело за-маскированной под лабораторию экологии уже знакомых нам пещер, хрупкая и нежная аспирантка Юля, склонив голову набок, и от большого усердия чуть высунув похо-жий на возбужденный клитор язык, скрупулезно выполня-ла расчеты. Авторучка за авторучкой, лист за листом, тет-радь за тетрадью исписывались этой старательной аспи-ранткой с поразительной быстротой. Буквы и цифры у нее аккуратно вставали, и почти всегда на свои места. Во всем у Юльки был должный порядок.

А если мне здесь, — нахмурила бровь, — вместо уравне-ния Лагранжа, — задумалась на мгновение, — применить формулу Лейбница?! — почесала переносицу. — Это идея! — воскликнула радостно.

И вновь побежала рука по странице. Трудилась она вдохновенно, подобно художнику, создающему свои ше-девры и заранее осознающему, что он не может и в помыс-лах любой свой мазок назвать рядовым. Так и только так Юля колдовала над любой, самой незаметной формулой. Пролетел еще один стремительный час, и вот поставлена точка.

— Юля! На сегодня все! — приказала она себе.

Спина так затекла, что встать с первой попытки не по-лучилось.

"Сгруппироваться!" — вонзился в мозг сигнал.

Девушка напрягла мышцы, закрыла глаза и задержала