— Эта была Мировая война. Британцы хотели сохранить Россию в качестве союзника, чтобы оттянуть как можно больше германских войск с Западного фронта. Немцы же хотели устранить русских из войны. Моэму была предоставлена полная свобода действий. Все, что можно было сделать. Корабли британского флота, чтобы подобрать большевиков, неограниченные денежные средства для тех, кто годился в наемники для совершения убийств. Что бы, например, случилось, если бы ему удалось устранить Ленина и Троцкого?

— Какое отношение все это имеет ко мне? — неожиданно спросил Павел.

— В этот раз мы поручаем вам эту работу.

— Работу Моэма? — не понял Павел.

— Нет, наоборот. Я не знаю, кто организовал отправку Ленина в Петроград, но ваша работа будет эквивалентной. — Казалось, он вновь переменил тему: — Вы читали лет десять назад «Новый класс» Милована Джиласа?

— Я в основном помню содержание книги. Это один из приближенных Тито, который выступал против коммунистов и совершил неплохую работу, изобличив так называемое бесклассовое общество.

— Правильно. Я всегда удивлялся, что так мало людей дали себе труд задаться вопросом, как он смог передать свою книгу из одной из самых суровых тюрем Тито и опубликовать ее на Западе.

— Никогда не думал об этом, — согласился Павел. — Так как же?

— Дело в том, — произнес шеф, вытряхивая пепел из трубки и ставя ее на полку, — что во всех коммунистических странах было и есть очень сильное подполье, не только в Югославии, но и в Советском Союзе.

Павел нетерпеливо заерзал:

— И все-таки, как это связано со мной?

— Вам предстоит с ними работать. С антисоветским подпольем. Вы получите неограниченные фонды на все нужды, все, что вы найдете нужным. Ваша работа будет заключаться в том, чтобы помочь подполью начать новую русскую революцию.

Павел Козлов с забинтованным после пластической операции лицом провел пару часов в отделе Руба Голдберга, изучая предлагаемые технические новинки.

— Шеф послал меморандум, чтобы мы познакомили вас с этой новинкой, — произнес Дерек Стивене. — Мы назвали ее «Трейси».

Павел хмуро посмотрел на ручные часы, потрогал их и поднес к уху. Они тикали, а секундная стрелка шла по кругу.

— «Трейси»? — переспросил он.

— В честь Дика Трейси, — ответил Стивене. — Помните этот давнишний комикс? Приемно-передающее устройство у него на запястье.

— Но это на самом деле часы? — спросил Павел.

— Конечно. Время показывают точное. Тем не менее это маскировка. На самом деле это рация. Узкий луч, направленный от вас, где бы вы ни находились, к шефу.

Павел поджал губы.

— Ребята действительно отлично делают свое дело. — Он вернул часы Дереку Стивенсу. — Покажите мне, Дерек, как работает радио.

Они потратили пятнадцать минут на изучение устройства, потом Дерек Стивене произнес:

— Здесь есть еще одно устройство, на которое, как считает шеф, вы можете захотеть взглянуть.

Это был небольшой короткоствольный пистолет. Павел управлялся с ним с легкостью от долгой практики.

— Грубая рукоять. А каковы преимущества? Я не особенно люблю автоматическое оружие.

Дерек Стивене покачал головой.

— Пойдемте на огневой рубеж, Козлов, и мы вам все покажем.

Павел косо взглянул на него и кивнул.

— Идемте.

На огневом рубеже Стивене установил силуэт человека. Он отступил в сторону и произнес:

— О'кей, начинайте.

Павел непринужденно встал, левая рука в кармане брюк, поднял пистолет и нажал на спусковой крючок. Он нахмурился и нажал вновь.

— Он не заряжен, — сердито сказал он Дереку Стивенсу.

Стивенс весело хмыкнул:

— Взгляните на мишень. В первый раз вы попали прямо в сердце.

— Я… — начал было Павел. Он с удивлением посмотрел на оружие. — Бесшумное и без отдачи. Какой калибр, Дерек, и какой угол разброса?

— Мы называем этот пистолет «бесшумный» 38 калибра, — сообщил Стивене. — Пробивная сила такая же, как у «магнума» 44 калибра, который вы обычно носите.

Плавным движением Павел Козлов вытащил из кобуры под левым плечом свой «магнум» 44 калибра и отбросил его в сторону.

— Больше этот пистолет мне не нужен, — заявил он. С восхищением взвесил в руке новое оружие. — Внешне выглядит довольно убого, и передняя часть спускового крючка защищена. Мне нужен скорострельный пистолет. — Потом он добавил с отсутствующим видом: — Откуда вы знаете, что я ношу «магнум»?

— Вы достаточно известны, Козлов, — ответил Стивенс. Полковник Лоуренс Холодной войны. Журналистам не дают много узнать о вас, но то, что они узнают, они сообщают всем.

— Почему вы не любите меня, Стивенс? — ровно спросил Павел Козлов. — В такой игре я не ценю в вашей команде людей, которые меня не любят. Это опасно.

Дерек Стивенс покраснел.

— Я не говорил, что не люблю вас.

— Вам и не надо было говорить.

— В этом нет ничего личного, — произнес Стивенс.

Павел Козлов смотрел на него.

— Я не одобряю совершение американцами политических убийств.

Павел Козлов жестко усмехнулся без всякого веселья.

— Вам будет трудно доказать, что эти убийства возможно было совершить без ваших часов и прочих игрушек, Стивенс. Между прочим, я не американец.

Челюсть, правда, у Дерека Стивенса не отвисла, однако он заморгал.

— Так кто же вы?

— Русский, — резко ответил Павел. — И учтите, Стивенс, вы сейчас заняты, но, когда вы получите время для раздумий, изучите науку о ведении войны.

Стивенс вновь покраснел.

— Науку о ведении войны?

— Ничего особенного тут нет, — грубо сказал Павел Козлов. — В войне давно нет рыцарства, и, видимо, его никогда не будет вновь. Ни одна сторона не может себе этого позволить. Я говорю о холодной войне так же, как и о горячей.

Он сердито смотрел на Дерека:

— Или вы все еще предаетесь иллюзии, что только коммунисты имеют на своей стороне сильных людей?

Павел Козлов пересек Атлантику на сверхзвуковом ТУ-180, принадлежащем компании «Европа Айавейз». Это само по себе раздражало его. Плохо, что коммунисты обогнали развитие Запада с помощью первого реактивного лайнера ТУ-104, вошедшего в массовое производство в 1957 году. К тому времени, когда Соединенные Штаты в 1959 году создали свой первый по-настоящему практичный трансатлантический реактивный самолет, русские дошли до ТУ-114, как его создатель, старый Андрей Туполев, назвал самый большой, самый эффективный и экономичный самолет.

Гражданская авиация, которую они имели, ушла вперед, да так и осталась впереди. Субсидируемые, насколько Запад мог или, по меньшей мере, насколько это ему удавалось, авиалинии не могли себе позволить использование более медленных,