Любовь Михайловна Пушкарева Синто. Дети

РФ. Домна

Хаджани давно выбирал момент, чтобы предоставить эту аналит-записку. Патрон должен был быть не слишком погружен в текущие проблемы, но и не расслаблен. И вот…

– Я хотел бы показать кое-какую информацию, не касающуюся наших текущих проблем.

– Вот как? – Александр Викторов насмешливо поднял бровь.

Хаджани все чаще пытался вырваться из тени своего старшего напарника, и, похоже, сейчас именно такой случай. Ну, посмотрим, что он там нарыл. Если информация окажется недостойной внимания Представителя Президента, личный помощник еще не скоро решится проявлять чрезмерную самостоятельность.

На первом уровне записка была предельно кратка и проста: человек, дата, событие. Хаджани подстраховался: рядом с некоторыми фамилиями стоял номер. Шестой. Третий. Девятый.

Девушка-подросток утонула в Северном море, катаясь на виндсерфе.

Ребенок полез в сейф, и сработала защита, выжигая сетчатку глаза, – длительное лечение года на два, без гарантии полного восстановления.

Подросток присел на пси-вирты, спохватились поздно – инвалидность.

Парень восемнадцати лет без объяснения причин покончил с собой.

Викторов помнил случай с сейфом, после этого он убрал поражающую защиту в своем доме, оставив только сигнальную. О самоубийстве тоже, оно было недавно и затронуло его друга Десятого: парень был сыном его топ-фина.

Все события произошли за последние три года.

– Ну и, Хаджани? – Представитель снял визор и требовательно уставился на помощника.

– Все пострадавшие должны были стать семейными топ-финами Представителей.

– Семейными… – протянул Викторов.

Представители Президента были не только политиками, но и дельцами. От них требовали наполнения бюджета и создания новых производств, источников дохода. Если Представителю это удавалось, то его потомки получали в управление эти предприятия вместе с серьезными преференциями, снижающимися с течением времени. Если дети не умели руководить бизнесом, то теряли его, взамен получая ренту, позволявшую жить безбедно, но… ограниченно. Поэтому Представители старались вырастить из своих детей в первую очередь дельцов, семейных топ-финов, и лишь во вторую политиков. Отбор в Высший Университет Государственного Управления был очень строг, и положение родителей при поступлении и учебе в расчет не бралось.

Викторов размышлял. Пострадавший ребенок – любимый и единственный. У жены Третьего редкая генетическая аномалия, а его любовь к ней сродни болезни. Они после многих неудачных попыток смогли вырастить в репликаторе сына и не будут пытаться инорожать еще одного ребенка, только чтобы удержать созданные корпорации в семье. А малому топ-фином уже не быть, даже после того, как новая сетчатка приживется, глаза нельзя будет нагружать многочасовым сидением в учебном кресле.

Утонувшая не была единственным ребенком в семье, но ее брат заканчивает ВУГУ, а сестры – явные рантье.

Как обстоят дела в семье Шестого, чей сын пострадал от вирт, Викторов не знал. Тот всегда держался обособленно и контактов вне работы практически не поддерживал.

– Но самоубийство Гротте выпадает. Права имеют только прямые генетические потомки, – произнес Представитель.

– Гротте родила от своего патрона и никогда этого не афишировала. Это старая история, но Самарский ее еще помнит, – ответил Хаджани.

Викторов вспомнил, что удивлялся, отчего вдруг Десятый резко сдал, не понимал, почему эта история оказалась настолько болезненна для него.

– Вы должны были мне сказать, – зло бросил он.

– Я на тот момент этого не знал.

– Хорошо, у четырех Представителей нет наследников, способных управлять корпорацией. Что дальше? Я думаю, безы этих семей расследовали эти случаи.

– Да, и доказательств не нашли, лишь предпосылки. У всех жертв не было гипнофильтров, младшему не поставили, старшие по-тихому вынули из-за учебы. – Помолчав, Хаджани добавил: – А старой аристократии тесно в рамках давно обжитых территорий бизнеса.

– Да ты поэт, – ядовито заметил Представитель, пряча за злостью внезапно накативший страх.

– Все четверо уже получили предложения по покупке корпораций. Я не думаю, что каша заварена непосредственно покупателями, они разные и никак не связаны между собой. И уж очень все чисто сделано, не наспех. И еще, подобные события – не впервые. В шестьсот девяностых за девять лет почти половина Представителей потеряли своих возможных топ-финов. Дети погибали от экстремальных видов спорта, наркотиков, уходили в различные секты, была даже драка с летальным исходом. До этого подобный всплеск, но с меньшим размахом, был в шестьсот десятых, а до этого – в пятьсот сороковых.

– Почему ты занялся этим?

– Случайно услышал, как говорили, что для ваших близнецов-оторванцев покалечить себя – лишь вопрос времени.

– Кто сказал?

Хаджани невольно вздрогнул: с такой яростью патрона он сталкивался считанные разы.

– Никто, обслуга в «Ритце», – и поспешил дальше увести от опасной темы. – Я нашел информацию о несчастных случаях за последние десять лет среди политической элиты, а потом вышел на Гротте.

– Думаешь, мелкие в опасности? – успокоившись, поинтересовался Викторов.

– Трудно судить. Вряд ли. Они слишком малы. А вы не отличаетесь… романтизмом.

Викторов зло хохотнул.

– Значит, все считают, что мне легче новых настрогать, чем уже имеющихся отмыть?

– Ну, не настолько, – чуть смутившись, ответил Хаджани. – Думаю, в вашем случае если близнецам и будет что-то угрожать, то в юношеском возрасте, когда замена вырасти уже не успеет.

– Я хочу, чтобы ты занимался этим делом, как только у тебя появляется «окно». Если за этим кто-то стоит, я хочу, чтоб ты нашел их до того, как мелкие подрастут.

Синто

Лорд Соболев сидел в уютном полумраке гостевого домика в Доме Красоты и ждал, погрузившись в невеселые размышления. Гюрза-кошечка, леди Виксин, должна была прийти за очередным письмом своего руса. Уже несколько лет глава семьи внутреннего надзора и глава внешней политической разведки встречались минимум раз в месяц – Пятый Полномочный Представитель Президента РФ Александр Викторов не желал смириться с реальностью, по-прежнему претендуя на часть жизни леди Виксин, на ее внимание и чувства. Проклятый рус вел переписку с упорством, достойным лучшего применения, а сейчас и вовсе сделал ход, последствия которого пока невозможно просчитать.

Увы, сегодняшнее свидание не будет приятным: необходимо решить вопрос с русом и с Шур, разговор будет сложным, и это расстраивало Ледяного