озарила комнату, и в это время Юрий Евгеньевич успел навалиться на одного из мужчин, с удивлением почувствовав, что рука работает как ни в чем не бывало.

— Свет! — крикнул он Котикову, который должен был по заранее разработанному плану включить свет и без напоминания. Но свет не зажегся. Как оказалось потом кто-то из строителей, ничего не подозревавший о засаде, отключил проводку.

...Когда Белянчиков вызвал по радиотелефону машину из районного управления и свет наконец, зажгли, второй преступник исчез Огорченный Котиков рассказал что, выстрелив мужчина кинулся к черному ходу и по лестнице поднялся вверх, на чердак. И запер обитую железом чердачную дверь изнутри. Приехавшие из районного управления оперативники взломали дверь и даже пустили на чердак служебную собаку. Но собака попетляв немного, привела проводника к слуховому окну, а на крышу не пошла.

Пока оперативники лазали по крышам, Белянчиков пытался допросить задержанного, но тот был так напуган, что ничего связного сказать не мог.

— Я тут ни при чем, начальник. Я ни-ни... Я ни-ни... бормотал задержанный. Это был совсем, как говорят плохонький мужичонка, небритый с испитым землистым лицом и дрожащими руками. И руки у него дрожали не только от испуга но, скорее всего от постоянного пьянства.

— Через чердак шли?

Задержанный торопливо кивнул.

— По крышам?

Он опять кивнул.

— А в каком доме поднимались?

Задержанный долго молчал. Наконец, выдавил:

— Там знаешь шалман. У тети Кати...

Белянчиков обернулся к Котикову. Тому полагалось знать свой район во всех подробностях.

— У тети Кати... — задумчиво сказал Котиков. — А знаю винный магазин тут рядом Катерина Романовна Талкина торгует.

— Как твоего приятеля зовут? — спросил Белянчиков задержанного.

— Игореха.

— Игорь, что ли?

Мужчина кивнул.

— Фамилия? Где живет?

Задержанный пожал плечами.

— Чистосердечное признание облегчит твою участь, — сказал Юрий Евгеньевич и тут же понял что его слова бесполезны. Мужик посмотрел на него с недоумением.

— В чем признаваться-то?

— Назови фамилию своего дружка, — повторил майор. — И где живет? Да побыстрее.

— Игореха и все. Откуда мне знать? Я не милиция, чтобы фамилии спрашивать. У магазина познакомились...

«Пустое дело с этим алкашом толковать», — подумал Белянчиков и сказал Котикову:

— Давай Виктор быстро жми к нам в Главное управление в энтэо, там сегодня Коршунов дежурит. Пусть отдают срочно проявить твою пленку. И сделают побольше отпечатков. У нас теперь фотография этого «стрелка» имеется. Если только ты не оплошал.

— Вроде бы нет...

— Вместе с Коршуновым возвращайся сюда. Надо чтобы он «пальчики» снял... А твои ребята пусть проверят лестницы в соседнем доме жильцов опросят.

Котиков отвел в сторону одного из сотрудников, вполголоса объяснил ему, что требуется.

Белянчиков спросил задержанного:

— На машине приехали?

Мужик кивнул.

— Какая машина?

— Синенькая. Кажись, «Москвич».

— А поточнее? «Москвичей» много. Модель какая?

— Леший ее знает! Такая гладенькая машинка.

Белянчиков подумал о том, что в Управлении можно будет предъявить задержанному фотографии разных моделей, чтобы опознал. Важнее был номер, а номер этот алкоголик вряд ли запомнил. Юрий Евгеньевич все же спросил:

— Номер запомнили?

— Номер? — он пожал плечами. — У меня на цифры память плохая.

— Небось, сколько стоит бутылка «бормотухи», и спросонья ответишь! — зло сказал Котиков, прислушивавшийся к разговору.

— Ладно тебе, — остановил Белянчиков Котикова. — Он и так не в себе — мать родную не вспомнит! Поезжай скорее.

— Обижаешь командир, — сказал задержанный. — Я сегодня в рот не брал.

Вошел один из оперативников, прочесывавших дом.

— Товарищ майор, смотрите, что нашел! — Он торжественно держал в руке коричневые штиблеты Белянчикова. Юрий Евгеньевич чертыхнулся. Он совсем забыл про них. Оперативник, увидев сердитое лицо майора смутился, не понимая, в чем дело, и тут, наконец заметил что Белянчиков без ботинок, в одних носках.

— Паркет понимаешь, скрипел, — буркнул Белянчиков обуваясь. — Ну вот... Хорошо хоть гвоздь не поймал.

— У вас все лицо поцарапано, — сказал оперативник. — Может врача вызвать?

Белянчиков провел ладонью по лбу и почувствовал боль. Но кровь уже запеклась.

— Это его дружок. — Майор кивнул на задержанного. — Фонарь мне размолотил.

— Я и не знал что Игореха с «пушкой», — меланхолично сказал задержанный. Он все еще сидел на полу с заведенными за спину руками в наручниках Белянчиков слез с подоконника, подошел к камину. Преступники успели выворотить одну из нимф. Мраморная плита, которую вытаскивал задержанный в то время когда в комнату ворвались Белянчиков с Котиковым, лежала расколотая на полу.

— Что ж ты плиту бросил? — сказал Юрий Евгеньевич задержанному.

— Ты бы не бросил! — проворчал мужик. — Работаю спокойно — вдруг трах-тарарах! И гром, и молния. — Он уже немного очухался после пережитого страха, и в голосе появились дерзкие нотки.

— А тебя-то как зовут? — спросил Белянчиков, разглядывая развороченный камин.

— Еременков меня зовут. Борис Николаевич.

— И зачем же тебе, Борис Николаевич, камин понадобился? — поинтересовался майор и тут заметил, что из стены, в том месте, где раньше находилась нимфа, торчит угол ящичка.

— Васильев, — позвал он стоящего рядом сотрудника. И показал глазами на торчащий ящик.

— Что, товарищ майор? — не понял Васильев.

— Ящик торчит, видишь? Попробуй дерни.

Васильев наклонился перед камином, аккуратно поддернул брюки. Потом взялся за ящик рукой, пытаясь пошевелить его. Ящик не поддавался. Васильев оглянулся, ища, чем бы подковырнуть штукатурку. Белянчиков вынул из кармана перочинный нож, протянул ему. Васильев взял нож, ковырнул известку, и через несколько минут довольно большой, оказавшийся деревянным ящик стоял на табуретке.

С интересом разглядывая его, Белянчиков подумал, что ящик похож на те, а которых в старину хранились дуэльные пистолеты. Он перевел взгляд с ящика на задержанного мужчину. Еременков смотрел на ящик с изумлением.

— Что там, Борис Николаевич? — спросил майор Задержанный не ответил. То ли он был так увлечен созерцанием ящика, то ли отвык от того, чтобы его величали по имени-отчеству.

— Борис Николаевич! — повторил Белянчиков громче.

— А? — поднял глаза задержанный.

— Что в этом ящике?

— В первый раз вижу! — искреннее ответил тот.

— Вы же за ним пришли?

— Скажешь тоже! — совсем непочтительно отозвался Еременков. — Этот... как его?