Кордильерской Стены.

Догадка Теда подтвердилась: слой воды над затонувшими горами Сьерра-Мадре был не так уж велик. Уже тридцать первого марта началось строительство Стены. К концу сентября над уровнем моря поднялась дамба в две сотни миль длиной. Ширина ее колебалась от ста восьмидесяти до двухсот сорока футов, а высота над уровнем моря достигала девяноста футов.

И могучий поток, за которым следили сотни океанографов, снова изменил направление. Двигаясь к северу, он сначала обогнул берега Франции, затем — Англии и, наконец, пришел в Скандинавию. И наступила зима — такая же мягкая, как прежде, и вздох облегчения вырвался у всех народов мира.

По большей части Кордильерская Межконтинентальная Стена была построена Соединенными Штатами. Шовинисты сокрушались, что опять Дядя Сэм выглядит простофилей, оплачивая проект стоимостью в пятьсот миллионов долларов ради спасения Европы. Никто и не заметил, что на британских морских базах в Тринидаде, на Ямайке и в Белизе встала на якорь большая часть Королевского Атлантического флота. И никто не спросил, кстати, почему давно забытые военные долги снова выплыли на свет Божий и были без долгих проволочек оплачены европейскими державами.

Истина заключается в том, что Кордильерская Межконтинентальная Стена дала Соединенным Штатам мировую гегемонию. С южной оконечности Техаса, из Флориды, из Пуэрто-Рико тысячи американских самолетов могли теперь в любой момент бомбардировать Стену. Ни один европейский народ не смог бы забыть об этом.

И более того. Если любая страна Востока, на климат которой Гольфстрим не оказывает никакого влияния, вздумала бы грозить Соединенным Штатам, военная мощь всей Европы обратилась бы против нее — Европа просто не могла рисковать Америкой.

Можно сказать, что Соединенные Штаты контролируют европейскую политику силами нескольких бомбардировщиков, хотя обычно об этом предпочитают молчать. Таковы результаты строительства барьера, официально известного под названием Кордильерской Межконтинентальной Стены, но который газетчики чаще называют Стеной Уиллинга.

Тед и Кэй провели медовый месяц на Карибах, наблюдая за землечерпательными и строительными работами. И однажды, когда они лежали на палубе в купальных костюмах, загорая на тропическом солнце, Тед задал жене вопрос, мучивший его последние полгода.

— Ты мне так и не рассказала, как тебе удалось задержать сэра Джошуа в Штатах. Это помогло оттянуть войну и подготовить первый проект Стены. Как же ты это сделала?

Кэй улыбнулась, отчего у нее на щеках появились ямочки:

— О, сначала я объявила, что заболела, ужасно заболела.

— Я же знал, что он на этом попадется.

— Но он не попался. Он сказал, что морское путешествие пойдет мне на пользу.

— И тогда — что же ты сделала?

— Ну, видишь ли, у него что-то вроде идиосинкразии к хинину. Он ведь служил в Индии, и там оказалось, что у него редкое заболевание, которое врачи называют хининовой крапивницей.

— Ну и?

— Разве непонятно? Его коктейль перед обедом содержал немного хинина, а также его вино, его чай, сахар и соль. Он жаловался, что все кажется ему горьким, и я говорила, что это из-за несварения желудка.

— А потом?

— Ну, потом я дала ему таблетку от несварения желудка, но в ней снова была хорошая доза хинина, и через два часа он сделался розовый, как лососина, и так чесался, что не мог усидеть спокойно.

Тед засмеялся:

— Не говори мне, что это его удержало!

— Не только это, — Кэй скромно потупилась. — Я заставила его вызвать врача, моего друга, который без конца просил меня выйти за него замуж, — и я его вроде бы подкупила, чтобы он сказал папе… что это рожистое воспаление.

— Итак?

— Итак, нас на две недели посадили на карантин! И я продолжала кормить папу хинином, и… ну, карантин у нас был очень строгий. Он не мог выйти из своей комнаты, а значит, и всех нас просто не могли выдворить из страны!