слишком много, то их со свечкой не найдешь.
Подобно им кочуют мысли — случайный гость и частый гость. От денег мысли не зависят, они всегда кочуют врозь.
И будет вечно, как бывало с тех пор, как существует свет: где много денег, мыслей мало, где много мыслей — денег нет.
Путь истины
Шумер собрался истину сказать. Хотел ее изобразить на камне. Нашлось немало истин под руками, но только камня негде было взять. И египтянин пил из родника, наполненного мудростью и силой. Ему б куска папируса хватило, но не хватало этого куска. А древний грек? Ведь этот древний грек избороздил всю Грецию кругами. Но было даже в городе Пергаме с пергаментом неважно, как на грех. И в наши дни заботится прогресс об истине, как о великом благе. Но что же делать, если нет бумаги? Для истины ее всегда в обрез.Слово современников о господине де Бозе, секретаре французской академии надписей и хранителе королевской коллекции медалей
Когда грядущий человек заявит вам на всем серьезе, что все, чем славился наш век, давным-давно почило в Бозе, — не удивляйтесь: этот Боз — наш знаменитый современник, он занимает крупный пост в одной из крупных академий. Сегодня на вершине он, отечества великий отпрыск. Все надписи со всех сторон к нему стекаются на подпись. Его король благодарит, и — на приеме ли, на бале — всегда он помнит: Боз хранит его коллекцию медалей. И он спокойно кофе пьет и возлежит в удобной позе. Уверен он: не пропадет все то, что почивает в Бозе. Недаром он, мудрейший Боз, лауреат различных премий. Его бы называли: босс, — когда б он жил в другое время. При этом он, почтенный Боз, хоть от других людей отличен, ничуть не задирает нос, он очень прост, демократичен. К нему — об этом знают все — пришел ничем не знаменитый не то Руссо, не то Руссе — фамилия его забыта, но он пришел и был спасен, и говорят, что в нашем веке Руссе… нет, все-таки Руссо как будто делает успехи. И может статься, что потом, когда-нибудь — в стихах ли, в прозе, — он всем поведает о том, что в наши дни почило в Бозе.Демосфен
На греческой площади людно. Усталый и спавший с лица, какой-то оратор приблудный тревожит умы и сердца. Афинское жаркое лето, его не отыщешь, оно давно уже кануло в Лету, куда-то на самое дно. Кольцом окружая столицу, столетья над нею встают. А там, у подножья толпится ахейский рассеянный люд. А в центре, как огненный кратер, как пламя, что рвется из тьмы, грохочет, клокочет оратор, тревожа сердца и умы. Но что-то не видно тревоги, скучает ахейский народ и прямо оратору в ноги оливки лениво плюет. И зря вдохновения реки струит исступленный пророк… Эх, греки, эх, древние греки, вам даже и древность не впрок.Укрощение строптивых
Строптивому судьба не тетка, ему повсюду неуют: где кроткому дают на водку, строптивого за пьянку бьют. Строптивого жена не любит, и дети у него не мёд. Где кроткие выходят в люди, строптивый голову свернет. Не сядет он в машину «Волга», ногами кормится, как волк. Живут строптивые недолго: почертыхался и умолк. А кроткий всеми уважаем: работа, крепкая семья. С ним ласкова жена чужая — та, что строптивому своя.Когда же рак свистнет, а рыба запоет?
Жила на свете собака. Простая такая собака. Но верящая, однако, что свистнет когда-нибудь рак. Приходят такие мысли в унылой собачьей жизни: что вот, мол, когда рак свистнет, наступит счастье собак. Она отыскала рака. Простого такого рака. Но он не свистел, а плакал, печально скрививши рот. И рак объяснил со всхлипом, что скажет судьбе спасибо тогда, когда встретит рыбу, которая запоет. Ну, рыбу они отыскали. И тоже нашли в печали. Они ее утешали, а после учили петь. И рыба, вытянув губы, запела сипло и грубо, что легче, мол, дать ей дуба, чем жизнь такую терпеть. Поскольку рыба запела, а это уже полдела, собака ждать не хотела и тут же за рака взялась. Она то журила рака, то с ним затевала драку, ну, словом, к раку собака свою применила власть. И рак еле слышно свистнул, как будто от боли пискнул, как будто от страха взвизгнул испуганный жизнью рак. Посвистывал рак уныло, и рыба тоскливо выла, но все же не наступило заветное счастье собак. Какая ж причина, однако, что все это кончилось крахом? На то ни одна собака ответа не даст, не взыщи. Прекрасны поиски счастья, опасны происки счастья. А что до приисков счастья — ну что же, ищи. Свищи.Черная дыра
В черных дырах время и пространство меняются местами.Жил старик. Он прожил сотню верст, сотню лет вспахал и обработал. Годы были трудные, хоть брось: то песок, то камень, то болото. Ну кому такое по нутру? Возроптал старик на эти вещи. И его отправили в дыру, что его дыры еще похлеще. Двадцать верст он прожил в той дыре, а потом его вернули в эту. Голова, конечно, в серебре, и в душе уже давно не лето. И еще минуло двадцать верст, жизнь пришла к положенному краю. Старику пора бы на погост, а старик живет, не помирает. Жизнь ему немалая дана и, как оказалось, не напрасно. Заглянул в газеты — вот те на! Поменяли время на пространство! Катаклизм подобный в мире звезд иногда случается. Не часто. Старику теперь его сто верст — будто приусадебный участок. Для него переменился свет, и куда его болезни делись! А поскольку он не нажил лет, то теперь он снова как младенец. Он выходит из дому с утра, вечерами на печи не дремлет. Вот и все. А Черная дыра — попросту название деревни. И старик уходит за сто верст, бодрый и ни капельки не старый… Многие мечтают в мире звезд: поменять бы годы на гектары!Практическая астрономия