себя в виде колоды карт, которую, растасовав, раскладывают по столу. Слушайте, ведь я уже не ребенок. Мне под пятьдесят. Я всегда знал, что вам нужно свежее мясо. Но, увы, когда меня изрешетят пули, мой "будильничек" не пригодится ни мне, ни кому-либо другому!

Однако он хорошо подготовился к разговору:

- Тюремный врач сказал мне, что вы, учитывая ваш возраст, абсолютно здоровы. Вы почти всю жизнь прожили, подчиняясь строгому режиму: вовремя ели, гуляли, ложились спать и вставали. Вы были защищены от распространенных за пределами тюрем пороков. Я уверен, что все ваши органы - именно то, что нам нужно!.. А вот способ казни, который вы избрали, - это действительно форменная растрата. Я просил бы вас отказаться от расстрела.

- Об этом не может быть и речи! - заупрямился я.

- Ну, хорошо. А тело? Вы уступите его мне?

Меня не очень прельщала идея превратить мое тело в запасные части, но уж раз я решил уйти из жизни достойно...

- Я выбрал расстрел и не намерен от этого отказываться. А тем, что от меня останется, распоряжайтесь, как хотите.

- Отлично! - воскликнул доктор, вставая.

Затем он вынул из кармана пиджака и протянул мне на подпись какой-то документ. Он не хотел откладывать эту процедуру, боясь, что я передумаю.

Я подписал, не читая, и доктор Сэнсом ушел.

Утром в день казни мой надзиратель нервничал больше, чем я. Видно было, что он всю ночь не сомкнул глаз. От него пахло спиртом.

Я вышел вслед за ним в сопровождении бормотавшего молитвы "небесного штурмана" и, сознаюсь, подумал, что стаканчик виски не помешал бы и мне.

Тюремщики, мимо которых мы проходили, кивали прощально головами; некоторые что-то ворчали, желая, видимо, меня подбодрить.

На тюремном дворе было холодно. Первые лучи солнца золотили верх высокой кирпичной стены. Массивный деревянный стул с прикрепленными к нему ремнями стоял метрах в пятидесяти, напротив сарайчика, сколоченного из досок и прикрытого полотнищем. Я знал, что солдаты уже там. Когда наступит мой час, занавес поднимется и - трах!..

Метрах в двадцати левее стула стоял санитарный автомобиль с прицепом. Рядом с машиной - доктор Сэнсом с группой каких-то медиков. Слышался только рокот дизельмотора, установленного на прицепе. Я подумал, что мотор, вероятно, дает ток аппаратуре искусственного кровообращения.

Я подошел к стулу и сел. Тюремщики облегченно вздохнули: я не заставил их применять силу. Надзиратель очень невнятно прочитал какую-то бумажку. Двое полицейских ремнями пристегнули к стулу мои руки и ноги. Тюремный врач прикрепил к моей груди мишень, а потом закрыл мне голову тяжелым металлическим колпаком, края которого уперлись в плечи.

Наступила мертвая тишина.

Я хотел сказать что-нибудь остроумное, но вдруг почувствовал страшный удар прямо в сердце. Кровь хлынула горлом. Я успел подумать: "Доктор просчитался..."

Больше я ничего не чувствовал...

Когда я открыл глаза, брезжил слабый свет. Я словно сквозь густую белесую пелену видел, что возле меня что-то двигается. Слабость, какой я никогда прежде не знал, парализовала все тело.

- Немедленно позовите доктора Сэнсома, - дошел до моего слуха нетерпеливый женский голос. - К пациенту вернулось сознание. На этот раз, кажется, окончательно!..

Вокруг забегали. Мой взор прояснялся.

Вдруг мои глаза встретились с ледяными глазами доктора Сэнсома. Лицо его было, как и тогда, спокойно и холодно.

Бешенство закипело во мне. Этот хладнокровный колдун использовал меня, как кролика. Он привез из тюрьмы мое тело и пересадил мне чужое сердце!

Я поднял руку и хотел сказать ему все, что я о нем думаю, но слова произносил совсем невнятно.

Неожиданно я заметил на своей поднятой руке рыжие веснушки.

Моя рука?.. У меня ни на лице, ни на руках никогда в жизни не было веснушек!

Я в изнеможении откинул голову на подушку.

Нет, этот сатана не пересадил мне новое сердце. Он мой мозг пересадил в чужую голову!.. Один Бог или один черт знает, на сколько частей он распилил мое тело!..

- Вам сейчас нельзя говорить, - сказал спокойно доктор Сэнсом. - Вы длительное время находились в состоянии комы. Надо лежать неподвижно и спокойно.

Я ощутил, что лицо у меня забинтовано.

- Вы отлично перенесли операцию. Выздоровление идет быстро. Через несколько дней сможете вставать с постели и начнете приобретать навыки движения, - слышался голос доктора. - Скоро мы снимем повязки, и вы будете выглядеть почти так же, как до того момента, когда, выпав из машины, ударились головой о столб. Большинство шрамов будет скрыто под волосами.

Он ничем не дал мне понять, что разговаривает не с одним, а с двумя "существами" сразу - с моим мозгом и с чужим мне телом.

Только теперь я заметил какие-то трубки, прикрепленные к моему боку и левой руке...

Вскоре доктор и его помощницы сняли их - мое кровообращение стало самостоятельным, и я обрел способность нормально дышать. Потом они убрали и всю остальную аппаратуру...

В последующие дни я осваивал способность координировать движения. Труднее всего было с речью. Вначале я едва мог ясно произнести даже одно слово, но постепенно стал свободно выговаривать целые фразы.

Когда доктор Сэнсом разрешил встать с постели, я начал заново учиться ходить. Так чувствует себя, вероятно, человек, севший за руль машины после того, как много лет провел в тюрьме.

Доктор все время наблюдал за мною, и я обратил внимание на странный блеск, все чаще появлявшийся в его глазах.

Изо дня в день я становился все сильнее. Я осознал, что мое новое тело - молодое тело. Я чувствовал себя так бодро, как никогда!..

Однако мне стало не по себе, когда доктор Сэнсом сказал, что совсем скоро я смогу вернуться на работу. Он-то ведь знал, что я ничего не умею делать! О какой работе могла идти речь?..

Психически я оставался пожилым арестантом, который более тридцати лет провел за решеткой. У меня не было никакой квалификации, никакого образования, если не считать нескольких книг, прочитанных в камере. Тюрьма, которая была моим родным домом, приготовила меня только для жизни в тюрьме. Я никогда не смогу привыкнуть к образу жизни того человека, в чье тело пересадили мой мозг. Я не хотел ни кого-нибудь, ни себя самого обманывать на этот счет.

Тем не менее однажды доктор Сэнсом появился возле моей постели с пакетом, в котором лежали белье и костюм.

- Одевайтесь, - сказал он. - Я отвезу вас на вашу работу. Это будет короткое неофициальное посещение. Но уже вскоре вы вновь освоите вашу профессию.

- Вновь освою?.. Мою профессию?..

Он промолчал.

Больничный шофер быстро вел машину. Доктор Сэнсом сидел рядом со мной. Я не смотрел по сторонам, боясь, что у меня закружится голова.

Только когда машина остановилась, я