- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Михаил Коршунов В зимнем городе
1
Светлана вошла в стеклянный изолятор-бокс, где лежала девочка. Дочка Володи. Слегка выдающиеся, как были у матери, скулы и чуть скошенные темные глаза. Настороженные и грустные. Заведующий отделением спросил: - Я слышал, это дочь вашего знакомого? - Да, друга детства. - Может, хотите вести девочку? - Вести? Не знаю. - А то я распоряжусь, чтобы поместили к вам в палату. - Хорошо. Поместите ко мне. Светлана взяла историю болезни девочки. Но что она могла прочитать? Коротенькую, в несколько строк, биографию и подробное описание тяжелой болезни легких. Родилась в городе Намангане. Болела ветряной оспой, коклюшем, ангиной. Очень нервная и впечатлительная. Мать умерла, когда девочке было восемь месяцев. Отец - штурман авиации дальнего действия. Болезнь в легких вспыхнула неожиданно. Ест плохо, спит тоже плохо. Ни на что не жалуется. Возвращаясь вечером домой, Светлана думала о девочке, о Володе, о его жене Кальме. Правильно ли она поступила, что взяла девочку к себе? Но разве можно было поступить иначе? Падал густой, липкий снег. Он завалил на бульварах лестницы, скамейки, вершины деревьев. Залепил и большие висячие часы на площадях - ни цифр, ни стрелок не видно. Во дворах, за окнами домов, были вывешены елки, чтобы сохранились на морозе к Новому году. В городе - предпраздничное оживление. Улицы залиты огнями, усыпаны хвоей возле елочных базаров. В магазинах люди покупают продукты по спискам, чтобы чего-нибудь не позабыть. Кассы выбивают чеки метровыми лентами. В столах заказов упаковывают огромные свертки. Они едва пролезают в дверцы автобусов и троллейбусов. "Все счастливые",- думала Светлана, а у нее на душе неспокойно. Встреча с Володей пробудила прошлое, глупую ссору еще в начале войны. Володя уехал тогда в авиационное училище. Сперва писал письма. Потом перестал, потому что Светлана не отвечала. Была на него сердита. Да и уставала от работы в госпитале, где находилась почти безвыходно: развешивала и сворачивала для аптеки порошки, гладила и скатывала старые бинты, чтобы ими снова можно было пользоваться, промазывала вазелином инструменты после операций, делала марлевые шарики-тампоны, училась накладывать повязки - круговые, колосовидные, спиральные. Только однажды, когда Светлана узнала от Кальмы, что Володя, перешивая на гимнастерке подворотничок, вытаскивает нитку, стирает и потом снова ею пользуется, она взяла пустой конверт, отмотала от катушки белых ниток и послала Володе в этом пустом конверте. Но это все в прошлом. Главное теперь - девочка. Она серьезно больна. Догадывается ли Володя о серьезности заболевания? Наверное, не догадывается. А вдруг не удастся спасти девочку? Володя может не простить этого. Светлана давала девочке самые новые препараты, вводила уколами витамины, следила, чтобы она хорошо ела, отвлекала от мысли о болезни. Дети в палате быстро поняли, что девочку с продолговатыми грустными глазами нельзя оставлять одну. Они пускали возле ее постели заводные игрушки, сажали перед ней своих кукол, притаскивали и показывали кошек, которые жили в клинике, читали вслух книжки. Читала книжки и Светлана всем ребятам, когда они собирались у постели девочки. Девочка пугалась уколов. Еще с утра допытывалась у Светланы: - А сегодня будете колоть? Светлана старалась не говорить об этом, спрашивала, почему она не пьет томатный сок, не ест мандарины, давно ли был отец и что подарил. Хотя сама прекрасно знала, когда был Володя и что он принес. Светлана умела хорошо колоть, у нее был опыт. ...Часто вспоминала она первый самостоятельный укол. Было это в перевязочной госпиталя. Иглы и шприц готовы: вскипели в стерилизаторе. Не готова только Светлана - нервничает, не может успокоиться. Опытная сестра Таисия Кондратьевна находится тут же, в перевязочной. На табурете, спиной к Светлане, сидит раненый боец. Требуется ввести ему в руку витамин. Таисия Кондратьевна специально посадила бойца спиной к Светлане, чтобы не видел, как она готовится к уколу, не смущал ее. Светлана кусочком ваты обернула горлышко ампулы, отломала. Взяла шприц и всунула было иглу в ампулу, но промахнулась- игла скользнула снаружи по ампуле. - Смени, - сказала Таисия Кондратьевна, потому что игла стала уже не стерильной. Светлана сменила. Наконец игла в ампуле, и Светлана всасывает шприцем лекарство. В шприце - пузыри. - Срез иглы держи книзу, ампулу наклони, -тихо говорит Таисия Кондратьевна. Светлана думает только об одном: лишь бы не смотрели ей на пальцы. Они, может быть, дрожат, а это никуда не годится! Светлана удалила из шприца пузыри. Долго перехватывала шприц, все боялась, что соскочит игла. Потом подошла к бойцу, защипнула у него на руке складку - зафиксировала кожу - и, придержав дыхание, точно стреляла из винтовки, ударом вколола иглу. Боец крякнул. Плохо сделала! Больно! Когда боец ушел из перевязочной, Таисия Кондратьевна сказала: - Все наладится. Только знай - вводить иглу ударом надо очень точно, а то можно ее обломить. Кожу фиксируй крепче - не так больно будет. Потренируйся дома на подушке - очень помогает. - На какой подушке? - На обыкновенной, пуховой. Я так училась, в старину еще. Перестанешь бояться - пальцы успокоятся. "Значит, пальцы все-таки дрожали". Дома Светлана каждое утро колола шприцем подушку. Ночью, перед тем как лечь спать, опять колола.Девочка уже успела, как и все дети, полюбить доктора. Показывала Светлане отцовские подарки. А потом снова спрашивала: - А колоть меня будете? - Да, колоть буду, - не выдерживала Светлана. - Это необходимо. Тогда ты выздоровеешь и поедешь в Крым, к морю. - А что такое Крым? Расскажите мне. Далеко до него ехать? - Далеко. Тысячу километров. За окном намело крутые сугробы. Высокий снег покрыл землю - стужа, зима. А Светлана рассказывает девочке, как сама, еще маленькой, ездила на юг, в Крым, где зреют абрикосы и черешни, где на теплых крепких скалах живут ласточки, где бьется о берег сильное море. Мчится курьерский поезд с севера на юг. Мимо открытого окошка летит горячий ветер. Гудят рожки путевых обходчиков. На станциях слышно, как хлопают крышки над буксами: это смазчики заливают буксы автолом. Отец по дороге покупает вишни, привязанные за хвостики к длинным палочкам. Мама обрывает вишни с палочек, моет и складывает в чашку. А ведь самое интересное - есть с палочек. Но огорчение быстро забывается: на следующей станции отец покупает еще что-нибудь - или молодые, точно налитые молоком початки, или малосольные огурцы с хрупом (откусишь огурец,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »