свобода, аристократическое и неаристократическое происхождение, известность и отсутствие известности безразличны в отношении приятного. Лишь для глупцов может поэтому иметь значение жизнь; мудрецу же безразлично жить или не жить”, и он, следовательно, независим. (…) [Diog. Laërt., II, 93 — 95.]. Всеобщность, вытекавшую для Гегезия из принципа свободы индивидуального сознания, он формулировал как отличающее мудреца состояние полного безразличия; это безразличие ко всему, представляющее собою отказ от всякой действительности, полнейший уход жизни в себя, является конечным выводом всех философских систем подобного рода. Легенда рассказывает, что царствовавший тогда Птолемей запретил Гегезию, жившему в Александрии, чтение лекций, потому что он вызывал во многих своих слушателях такое равнодушие к жизни, такое пресыщение ею, что они кончали самоубийством [Сiс., Tusc. Quaest., I, 34; Val. Max., VIII, 9.]».^[7]

«По мнению Гегеция, — резюмирует Ю. В. Согомонов, — жить стоит лишь тогда, когда заранее известно, что сумма ожидаемых от жизни наслаждений будет превышать сумму приносимых ею страданий. Но стоит только заняться моральной арифметикой, как непредубежденный, по Гегецию, человек, немедленно придет к неутешительному выводу: фактически жизнь дает больше страданий, чем наслаждений. Простой расчет убеждает, как только баланс составлен, что жить не имеет смысла и необходимо, пока еще не поздно, уйти из жизни. Согласно преданию, рассказанному Цицероном, лекции Гегеция в Александрии были запрещены, так как способствовали частым самоубийствам».^[8]

Диоген Лаэртский отмечал, что гегесианцы фактически стирали грань между жизнью и смертью. Для них, писал он, «предпочтительны как жизнь, так и смерть», «сама жизнь для человека неразумного угодна, а для разумного безразлична».^[9] В другом переводе последняя мысль Гегесия звучит резче: «Лишь для глупцов может поэтому иметь значение жизнь; мудрецу же безразлично жить или не жить» (см. выше цитату из Гегеля). Ну что можно сказать: язык без костей или мозги набекрень.

Гегесий, к сожалению, не один такой. На другом конце Земли, в древнем Китае Лао-цзы утверждал, что для нас небытие предпочтительнее бытия: "Тот, кто не заботится о том, чтобы жить, мудрее того, кто ценит жизнь".^[10] 

6. А. Шопенгауэр: смерть — мусагет-вдохновитель философии

Артур Шопенгауэр в книге "Мир как воля и представление" (Т. 2, гл. XLI) главу о смерти начинает так: "Смерть — поистине гений-вдохновитель, или мусагет философии; оттого Сократ и определял последнюю как θανάτου μελέτη (подготовку к смерти (греч.)). Едва ли даже люди стали бы философствовать, если бы не было смерти. Поэтому будет вполне естественно, если специальное рассмотрение этого вопроса мы поставим во главу последней, самой серьёзной и самой важной из наших книг." Восхвалявший смерть Шопенгауэр прожил тем не менее 72 года! Нелогично. Л. Н. Толстой по этому поводу ехидно заметил: «Никто не мешает нам с Шопенгауэром отрицать жизнь. Но тогда убей себя — и не будешь рассуждать... А живешь, не можешь понять смысла жизни, так прекрати ее, а не вертись в этой жизни, рассказывая и расписывая, что ты не понимаешь жизни... Тебе скучно и противно, так уйди... Ведь, в самом деле, что же такое мы, убежденные в необходимости самоубийства и не решающиеся совершить его, как не самые слабые, непоследовательные и, говоря попросту, глупые люди, носящиеся со своей глупостью, как дурак с писаной торбой?» (подчеркнутой мной — Л.Б.).

7. Смерть — более значимый момент, чем жизнь?

Ф. Ницше утверждал, что смерть является более значимым моментом, чем жизнь.

Более глупого утверждения в устах философа я, наверное, не встречал.

Вслед за Ф. Ницше и М. Хайдеггер считал смерть гораздо более важным явлением, чем жизнь. Он трактовал человеческое бытие как бытие-к-смерти» или «бытие перед лицом смерти».

К настоящему времени апология смерти в философии и культуре достигла невиданных размеров. Она далеко не так невинна; смыкаясь с антигуманизмом она подготавливает почву для развязывания авантюр, грозящих гибелью всему человечеству. В современном мире всё взаимосвязано и действия отдельных людей могут привести к неисчислимым бедствиям (например, ядерный терроризм). "Болтовня" философов по поводу бытия перед лицом смерти льет воду на мельницу опасных авантюристов, готовых пойти на риск уничтожения всего человечества, приучает людей к мысли о возможной гибели человечества.

8. Жить значит умирать?

В подготовительных материалах к "Диалектике природы" можно найти такую фразу Ф. Энгельса: "жить значит умирать". Ее подхватили некоторые философы и ученые, стали даже рассматривать как пример диалектической мудрости. Между тем, если разобраться объективно, то следует признать, что это высказывание Энгельса является неудачным, псевдодиалектическим по существу. Ведь смерть (умирание) в точном смысле слова есть конец, прекращение жизни многоклеточного организма. Ни о каком умирании организма в течение жизни, т.е. умирании отдельных тканей, органов, клеток, белков в этом организме говорить нельзя. Эти "части" не являются самостоятельными живыми организмами. Говорят, правда об отмирании клеток. Но отмирание не есть умирание, смерть. Тем более нельзя говорить о распаде белков, как их смерти, умирании. Ведь белки не относятся к разряду живых систем; они всего лишь органические соединения, входящие в состав живых систем.

Умирание, смерть — это тотальный, всеохватывающий процесс разрушения многоклеточного организма, который относится к завершающему периоду его жизнедеятельности. Он происходит лишь при условии тотального разрушения клеток, распада белков. Как целое не сводится к части, так и смерть многоклеточного организма не сводится к отдельным распадам, разрушениям клеток, белков. Чтобы эти распады, разрушения вызвали смерть целого организма, нужно, чтобы они достигли в количественном и качественном отношении некоторого критического значения. А так распады, разрушения белков, клеток происходят с самого начала формирования многоклеточного организма. Они являются составной частью процесса диссимиляции. Энгельс имел в виду как раз эти распады, разрушения, когда говорил "жить значит умирать". В сущности, он употребил слово "умирать" не в точном научном смысле, а в метафорическом, обозначив им любые процессы распада, разрушения, связанные с жизнедеятельностью организмов. И все же, употребляя слово "умирать" в метафорическом смысле, Энгельс не имел права приравнивать жизнь к смерти. Независимо от его субъективных намерений, от того, что