себя.
Ритцбергер помрачнел.
— Вы мне не доверяете!
Кёрнер кивнул.
— Ключ при себе?
— Естественно. Вот он.
Кёрнер помахал ключом, но на таком расстоянии от Ритцбергера, чтобы тот не мог схватить его.
— Я должен поверить вам, что папка в багажном отделении? — спросил Ритцбергер.
— Я-то вас не обманываю, — ответил Кёрнер, пряча ключ в карман.
— Согласен. Вы себе не можете этого позволить, — сказал Ритцбергер. — Для вас это дорого бы обошлось.
— Хорошо, — радостно вздохнул Кёрнер. — Тогда можем вернуться к нашему делу. Отсчитывайте деньги, но делайте это незаметно.
Ритцбергер достал конверт из внутреннего кармана пальто. Вынув пачку денег, он на глазах Кёрнера начал их пересчитывать.
— Но здесь только пять тысяч, — удивился Кёрнер, когда тот кончил считать.
— Мы ведь договаривались о пяти тысячах, не так ли? — удивился, в свою очередь, Ритцбергер.
— Это было до того, как вы пытались меня надуть, — возмутился Кёрнер. — Теперь вы должны уплатить десять тысяч. Иначе вы не увидите папки!
Ритцбергер озабоченно посмотрел на него.
— У меня нет десяти тысяч, — признался он с большим сожалением. Это сожаление, как ни странно, прозвучало искренне. — Отдайте мне папку за пять. Ведь и они для вас хороший гешефт.
— Ни за что! — разъяренно крикнул Ловкий. — Один раз вы меня обманули. Второй раз этого не случится.
Ритцбергер кусал губы. «Он еще достанет денег», — торжествующе думал Кёрнер.
— У меня нет десяти тысяч, — мрачно повторил Ритцбергер. — А папку я должен иметь. Очень сожалею, но остается один выход.
Он спрятал деньги, затем повернулся. Мужчина в кожаном пальто потерял интерес к расписанию и наблюдал за ними. Ритцбергер кивком подозвал его. Кёрнер не успел опомниться, как ему под нос сунули слишком хорошо известный жетон.
— Уголовная полиция, — сказал мужчина.
— У него ключ от багажного отделения, где хранится папка, — пояснил Ритцбергер.
— Давайте ключ! — приказал мужчина.
Сбитый с толку, Кёрнер подал ему ключ. Ритцбергер взял его и спокойно ушел вместе с мужчиной.
В состоянии полной растерянности Кёрнер продолжал сидеть на скамейке, когда к нему подошел Фердл-Оплеуха.
— Все в порядке? — спросил он.
Ловкий захныкал, Он все еще не мог уразуметь, что произошло.
— Ты знаешь, кто были эти оба? — жалостливо спросил он. — Они из уголовной полиции. Я же догадывался, что здесь что-то не так!
Фердл сидел рядом и слушал. Его тупой мозг медленно начал соображать.
— Он забрал у меня ключ от багажного отделения, — бушевал Ловкий. — Ну что я мог поделать?
— Но почему только ключ? — спросил Фердл. — Он должен был и тебя самого прихватить.
Ловкий подскочил на месте. Мгновенная догадка пронзила его.
— Но ведь он имел настоящий жетон! — крикнул он.
— С номером? — спросил Фердл.
Кёрнер уставился на него. На номер он не обратил внимания Фердл прав. Настоящий криминалист действовал бы иначе.
— На вокзал! Бежим на вокзал! — крикнул он сдавленным голосом. — Мы еще их там захватим.
Сопровождаемый Фердлом, он бросился к вокзалу. Но когда они подошли к багажному отделению, то увидели торчащий в замке ключ и открытую дверцу.
— Слишком поздно! — глухо произнес Ловкий.
Он почувствовал дрожь в коленях и в полном изнеможении прислонился к стенке.
— С тебя причитается сто шиллингов, — сказал Фердл.
Кёрнер молча порылся в портмоне и протянул ему кредитный билет.
Перевел с немецкого A. CABОСИН
Окончание в следующем выпуске