старорежимный шик, и, кроме того, теперь полагалось соблюдать самую строгую экономию.

Где же, кстати, был этот самый сухой док?

Правая рука начинала болеть, и чемодан пришлось перекинуть в левую. Все-таки он весил около двух пудов, но унывать не стоило. Док должен был быть где-то рядом, а на корабле можно отдохнуть.

На корабле... Это звучало чрезвычайно приятно. Начиналась настоящая служба, та, к которой он готовился пять лет. И начиналась она, как он всегда мечтал, на миноносце. Чего же еще желать?

Впрочем, можно было пожелать, чтобы этот миноносец оказался поближе. Чемодан сильно резал левую руку, и становилось определенно жарко.

Но за поворотом открылись новые красные здания, и никакого дока не наблюдалось. Собственно говоря, десять марок тоже было слишком дорого. Разбойник-шофер знал, что везет новичка, и просто-напросто его обобрал. А сторож - чтоб ему пусто было - все это видел и над ним посмеялся. И вдобавок послал его "туда". Куда именно, хотелось бы знать?

Как назло, некого было спросить дорогу, а чертова пила визжала как оглашенная и не давала думать. Пришлось снова менять руку. Какой мерзавец изобрел эти плоские чемоданы с острыми углами?

Новый поворот - и опять ничего утешительного. Горы железной стружки и мусора, а дальше глухая стенка.

Значит, нужно поворачивать в другую сторону, а в какую - неизвестно.

Бахметьев поставил чемодан наземь, помахал в воздухе затекшей рукой, отер пот со лба и вполголоса выругался, но сразу же совсем рядом услышал дудку вахтенного и, подняв глаза, над крышей соседней мастерской увидел две мачты. Теперь все было в порядке.

И действительно, док оказался всего в нескольких десятках шагов, и в доке стоял темно-серый трехтрубный миноносец.

2

На стук никто не отозвался, и сквозь полураскрытые занавески Бахметьев увидел, что командирская каюта пуста. В каюте старшего офицера тоже никого не оказалось. Дальше был буфет, а за ним, по-видимому, кают-компания. И, распахнув дверь, Бахметьев в изумлении остановился на пороге.

Спиной к нему, вплотную к столу стоял высокий человек в люстриновом кителе без нашивок. Раскачиваясь на широко расставленных ногах, он медленно опускал руку с нагайкой. Вдруг нанес удар и громко сказал:

- Сто сорок три! - наклонился к столу, внимательно его осмотрел и с удовлетворёнием в голосе добавил: - Даже сто сорок четыре!

Смущенный Бахметьев кашлянул, и человек у стола, не оборачиваясь, спросил:

- А?

- Простите... - начал Бахметьев, но запнулся. Разговаривать с неизвестно чьей спиной, не зная, как к ней обращаться, было трудновато.

- Так и быть, прощу. Продолжайте. - И незнакомец наотмашь ударил по дивану. - Сто сорок пять!

Кем же он все-таки был, этот человек, и с какой стати лупил нагайкой по чему попало?

- Вы не знаете случайно, где здесь командир?

- Случайно знаю. - И, выпрямившись, высокий незнакомец повернулся лицом к Бахметьеву. - Я командир.

Сразу же руку к фуражке и официальный тон:

- Честь имею представиться. Мичман Бахметьев. Назначен в ваше распоряжение.

- Здравствуйте, Константинов, - переложил нагайку в левую руку, а правую протянул Бахметьеву, - Алексей Петрович.

Рукопожатие тоже вышло нескладным. Рука командира была со скрюченными мизинцем и безымянным пальцем, и от этого Бахметьев почему-то окончательно сконфузился.

- Ну-с, - сказал Константинов, - закройте рот, снимите фуражку и присаживайтесь. - Он слегка заикался, и на лбу у него горел ярко-красный шрам, но голубые глаза из-под светлых ресниц смотрели весело и с усмешкой. - Прошу чувствовать себя как дома.

Бахметьев, однако, чувствовал себя просто глупо. Не знал, куда девать руки, и не мог придумать, как держаться дальше. Фуражку все-таки снял и присел на край стула.

Константинов же, развернувшись с внезапной быстротой, полоснул нагайкой по переборке.

- Сто сорок шесть! - но, взглянув, покачал головой.- Вру, промазал, - и бросил свое оружие под стол. - Как видите, я изничтожаю мух. Они вреднейшие твари.

- Так точно, - осторожно согласился Бахметьев, а Константинов сел за стол, достал трубку и начал набивать ее табаком, который брал пальцами прямо из верхнего кармана кителя.

- А вы с завтрашнего дня займетесь тараканами. - И, точно объясняя, почему именно на Бахметьева он возлагал столь ответственное дело, Константинов добавил: - Вы будете у меня минером.

- Есть, - ответил Бахметьев. - Разрешите закурить?

- Раз навсегда: в кают-компании для этого моего разрешения не требуется. Нате спички.

- Благодарю, господин капитан второго ранга.

Константинов выпустил столб густого дыма.

- Опять неверно: Алексей Петрович. А кто вам преподавал минное дело?

- Генерал-майор Грессер.

- Небезызвестный Леня? Впрочем, вы все равно ни гвоздя не знаете. Закашлялся и разогнал дым рукой со скрюченными пальцами. - Это, конечно, не беда, научитесь.- Только если что... не стесняйтесь, спрашивайте.

- Есть, спасибо. - Но все же не выдержал: - Почему вы думаете, что я ничего не знаю?

- Потому что это так и есть. И хороший офицер из вас выйдет только если вы будете учиться. А для тараканов рекомендую купить в аптеке порошку. Тут у них есть какой-то вполне действенный. Забыл, как он называется.

- Дозвольте войти?

В дверях кают-компании стоял низкорослый и смуглый матрос с густыми черными усами. Константинов, откинувшись назад, повернулся к нему лицом.

- Что расскажешь, Борщев?

Матрос повертел в руках фуражку и вздохнул. Потом решительно тряхнул головой.

- Старший офицер в порт ушли и всех свободных с собой взяли. Шестерку мыть некому.

- Беда, - согласился Константинов. - А вы наверное знаете, что на корабле больше людей нет?

- Да какие же люди? Нет людей.

- Тогда ничего не поделаешь, - и Константинов вздохнул в свою очередь. Видно, придется вам самому ее вымыть, поскольку вы ее старшина. До ужина времени много, а после ужина я проверю. Ступайте.

Борщев, однако, продолжал мять фуражку. Наконец надумал:

- Может, позволите кого из сигнальщиков взять? Они мостик свой кончили.

- Значит, нашлись люди? Я так и думал, что найдутся. Слушайте, Борщев, с такими делами обращайтесь к боцману, а мне, пожалуйста, голову не морочьте. Побарабанил пальцами по столу и добавил: - Берите сигнальщиков.

- Есть! - и Борщев четко повернулся кругом. Быстро взбежал по трапу и прогремел по стальной палубе над головами.

Константинов улыбнулся.

- Матросов теперь полагается называть на вы, однако службу с них требовать запросто можно. - Быстрым движением перегнулся через стол и дотронулся до рукава Бахметьева. - Этим вашим нашивкам пять копеек цена. Команда будет вас