закрывшая солнце и придавшая ему необычный цвет. Тогда лишь иероглиф ши *** — “затмение” вставлен ошибочно (в современном тексте он взят в скобки).
Пять планет, как говорится в главе, “пошли обратно” и остановились в области Тайвэй ***.По объяснению в астрономической главе “Истории династии Цзинь”, Тайвэй — это “небесный чертог Сына Неба, помещающийся в обители пяти императоров” (ЦЧТЦ, II, 545–546). Воспроизводя земные порядки, древние астрономы-астрологи размещали вокруг этого чертога созвездия, отводимые для 12 чжухоу и 9 цинов. Так как место императора должно было находиться в центре, мы в данном случае перевели Тайвэй — “средняя часть неба”.
Чем же объяснить такое нагнетание в главе о Цзин-ди стихийных бедствий и необычных природных явлений? Вопрос о видах и роли знамений в эпоху Хань исследован в последние десятилетия в работах Биленстайна, Эберхарда и Кроля. Эберхард пришел к заключению, что “функция астрономии, астрологии и метеорологии была чисто политической, а на основе смутной веры в связь необычных природных явлений и социальной жизни выросла практика использования этой веры в качестве оружия в политической борьбе” (см.: “Политическая функция…”, стр. 70). Биленстайн видел в частом упоминании знамений косвенную критику политики императора со стороны чиновников. Рассматривая, в частности, 11 гл. и отмечая различный подход к правлению Цзин-ди со стороны Сыма Цяня и Бань Гу, исследователь подчеркивает обвинительный характер текста Сыма Цяня: “Возможно, Бань Гу, выражая свое мнение, думал об общих условиях жизни простых людей, которые были совсем не плохими, в то время как Сыма Цянь основывал свое мнение на обстоятельствах административного характера и особенно на атмосфере, царившей среди высших чиновников в столице…” (“Интерпретация знамений…”, стр. 139). Ю. Л. Кроль, соглашаясь с указанными авторами, подчеркивает, что: “Сыма Цянь с помощью тенденциозного отбора знамений стремился критиковать Цзин-ди, но положительно относился к царствованиям первых четырех ханьских императоров” (“Сыма Цянь — историк”, стр. 121). Мы не разделяем такой категоричности суждения. Из материала глав явствует, что Сыма Цянь не однозначно относился к первым пяти ханьским императорам. У каждого из них (в том числе и у Гао-цзу) он находил положительные и отрицательные черты. Что касается Цзин-ди, то хотя анналы о нем и носят печать спешки и неполны, все же говорят о Цзин-ди как о личности, стремившейся укрепить единую империю, побороть центробежные тенденции, в какой-то мере уменьшить тяготы народа (снижение налогов, денежные дары главам кланов и семей, пятикратное повышение рангов знатности и др.). А знамения, бедствия, безусловно, введены для критики его действий, для предупреждения возможных ошибок правителя.
(обратно)
ЛитВек: бестселлеры месяца
