миссис Мэннинг. И никто, ни одна душа не обратила на нее внимания, и это при ее-то состоянии! Тогда я поднялась к ней проведать и увидела, что у нее кровотечение, мисс Эдамс.

— О Господи!..

— Да, и еще мне кажется, у нее начались схватки. Вот я и подумала, что надо бы вам сообщить, потому как у нас просто никому нет до нее дела. Все они думают только о…

— Так, Элси, слушайте меня внимательно. Вызовите “скорую”. И немедленно, слышите, немедленно отправьте Мэри в больницу. Я позвоню ее гинекологу. И никому не говорите, что собираетесь делать. И если даже понадобится выводить Мэри через черный ход на кухне, выводите! Самое главное — как можно скорее отправьте ее в больницу. Поняли?

— Да, мисс Эдамс. Мне всегда так нравилась ваша сестра, и я подумала, что…

— Ладно, сейчас не до того, Элси! Просто вызовите “скорую”. Немедленно!, — Кэтрин раздражала болтливость Элси, одна надежда, что девушка все же отправит Мэри в больницу.

Кэтрин нажала на рычаг и после долгого перелистывания телефонной книги — казалось, алфавит вдруг вылетел из головы, и она чертыхнулась — нашла наконец нужный номер и позвонила врачу. Дозвониться удалось только в приемную, и она уведомила дежурную о состоянии сестры. Та обещала немедленно связаться с врачом и попросить его срочно приехать в больницу.

Действуя почти бездумно, автоматически, Кэтрин скинула халат и ночную рубашку и бросилась к гардеробу. Натягивая джинсы, она на чем свет стоит кляла Мэннингов и в особенности — Питера. Как он мог? Кто, как не он, сделал жизнь сестры несчастной, опозорил и унизил ее, оказавшись в одной машине и погибнув вместе с какой-то неизвестной женщиной? Она верила рассказам Мэри о том, что он подвергал ее и физическим оскорблениям, но неужели дело дошло до того, что теперь из-за этого Мэри родит недоношенного семимесячного младенца? Господи, помоги же ей, взмолилась Кэтрин, натягивая на себя майку и влезая в сандалии.

Даже не причесавшись и не подкрасившись, выбежала она из дома, влезла в машину и покатила к больнице. Она все время сдерживала себя, стараясь ехать медленнее, чем хотелось. Кто тогда поможет сестре, если она попадет в аварию и будет ранена или даже погибнет?

Ах, Мэри, Мэри, ну неужели ты не видела, что за тип этот Мэннинг? Неужели тебя настолько ослепила его улыбка, сверкавшая с колонок светских новостей, что ты не догадалась, насколько все это наносное, фальшивое? Питер Мэннинг, Золотой мальчик, сын одного из богатейших и влиятельнейших бизнесменов Денвера, наследник огромного банковского состояния, недвижимости, страховых компаний и многих других предприятий, к которому со временем неизбежно должно было перейти право правления всей этой империей, стал мужем Мэри около года назад.

Сейчас Кэтрин не могла с уверенностью сказать, когда именно внимание Питера привлекла ее сестра, с которой он познакомился в художественной галерее, где та работала, чтобы иметь возможность оплачивать уроки живописи.

Он был необыкновенно учтив, внимателен, потрясающе красив, изыскан и самоуверен. Он сразил нежную, наивную, доверчивую Мэри, что называется, наповал. А затем повернулся к ней спиной и оставил лежать там, где она упала.

Но почему? С самого начала их странных отношений Кэтрин не переставал мучить этот вопрос. Да, Мэри отличалась миловидностью, но ей было далеко до ослепительных красоток и знаменитостей, с которыми Питер появлялся в свете. Зачем ему понадобилась Мэри?

Кэтрин сердито засигналила мотоциклисту, который поехал, не дождавшись зеленого света. Но раздражение ее было направлено вовсе не на этого парня, а на человека, превратившего ее веселую, счастливую, всегда жизнерадостную сестру в запуганное и безмолвное существо Со дня свадьбы едва прошло несколько месяцев, и любовь Питера к жене, в которой Кэтрин всегда улавливала какие-то неискренние, фальшиво-преувеличенные нотки, сменилась совсем другим отношением Потрясенная Кэтрин выслушивала от заплаканной Мэри одну ужасную историю за другой Физические и моральные оскорбления стали обычным делом Питера приводила в ярость беременность жены — и это несмотря на клятвенные уверения Мэри, что однажды он фактически изнасиловал ее, даже не дав принять мер предосторожности. Супружеская жизнь превратилась в настоящий кошмар Но перед окружающими Питер рисовал совсем иную картину — полного супружеского счастья В обществе родителей или друзей по загородному клубу он так и излучал любовь и преданность Мэри Это лицемерие могло бы показаться смешным если б на деле все не обстояло столь печально Кэтрин подъехала ко входу в отделение “Скорой помощи” и с облегчением заметила свободное место для парковки прямо у дверей Заперла машину и вбежала в ярко освещенный вестибюль, а через минуту услышала завывание сирены “скорой"

Они с врачом Мэри стояли в вестибюле, когда стеклянные автоматические двери раздвинулись и санитары вкатили каталку. Увидев лицо сестры, Кэтрин ахнула и тут же прикрыла рот ладошкой. Глаза Мэри были открыты, но смотрели в никуда, похоже, она не узнавала сестры. И санитары быстро провезли ее мимо Кэтрин в одну из приемных После быстрого обследования Мэри отвезли в родильную, где через тридцать минут она родила недоношенного ребенка, девочку. На лице врача, бесшумно вышедшего в коридор навстречу Кэтрин в своих хирургических тапочках на резиновой подошве, застыло озабоченное выражение.

— Состояние крайне тяжелое, мисс Эдамс. Не думаю, что она переживет эту ночь… — Кэтрин прислонилась к стене и молча смотрела на него, прижав побелевший кулак к искусанным губам. Зеленые глаза заволокло слезами, затем они покатились по бледно-абрикосовым щекам. Они ползли по лицу, увлажняя пряди медово-золотистых волос, выбившиеся из прически. — Простите за откровенность, но, полагаю, вы заслужили право знать. Она потеряла очень много крови еще до того, как попала к нам, хотя мы и сделали ей переливание… — Врач умолк, какое-то время изучающе смотрел на Кэтрин, затем мягко добавил:

— Вообще беременность протекала не совсем благополучно. Ее состояние и раньше вызывало у меня тревогу… Да, я знаю, что произошло сегодня, и мне крайне жаль мистера Мэннинга. Мне кажется, Мэри просто не хотела больше жить… — сочувственно добавил он.

Кэтрин тупо кивнула. Врач уже повернулся, чтобы идти, но тут она, схватив его за рукав, хрипло спросила:

— А ребенок?

На лице его возникло некое подобие улыбки;

— Девочка. Совсем крошечная, четыре фунта. Но полностью сформировалась. Думаю, у нее есть шанс.

* * *

Мэри умерла на рассвете. Незадолго до этого, в один из моментов просветления, она спросила о Кэтрин.

— Лист бумаги… — еле