субботу прокат принес девятнадцать миллионов долларов, а ведь впереди были еще воскресенье и понедельник, так что можно было рассчитывать на получение за неполные трое суток от тридцати восьми до сорока двух миллионов. Именно в это время ему позвонил из Лос-Анджелеса Байрон Уиллис. Гарри разыскивал священник из канцелярии католического архиепископа, не пожелавший передать свое сообщение через персонал отеля. В офисе Гарри священнику дали телефон Уиллиса, а тот счел, что будет лучше, если он позвонит другу сам. Дэнни умер, сообщил он, погиб, по всей видимости, при террористическом акте — был взорван рейсовый автобус, шедший в Ассизи.

Потрясенный Гарри сразу же изменил свои первоначальные планы — просто-напросто вернуться в Лос-Анджелес — и заказал билеты на вечерний воскресный самолет в Италию. Он обязан был отправиться туда и лично доставить останки Дэнни на родину. Это была единственная и последняя услуга, которую он мог оказать брату.

Утром в воскресенье он обратился в Государственный департамент и попросил устроить ему через американское посольство в Риме встречу с полицейскими, расследующими взрыв автобуса. Дэнни был чем-то очень напуган и расстроен; возможно, информация о его звонке поможет пролить дополнительный свет на случившееся и облегчит поиск преступников. А после этого Гарри впервые за долгое, очень долгое время пошел в церковь. Где молился и сокрушался об участи брата.

* * *

Снизу донеслись звуки выпускаемого шасси. Посмотрев в иллюминатор, Гарри увидел взлетно-посадочную полосу и мелькающие рядом сельские пейзажи. Широко раскинувшиеся поля, оросительные каналы и снова поля. Затем колеса с отчетливым стуком коснулись бетона. Самолет замедлил бег, свернул и медленно подкатил к залитому светом восходящего солнца длинному зданию аэропорта Леонардо да Винчи.

Женщина в форменной одежде, стоявшая за стеклом стойки паспортного контроля, попросила его подождать и подняла трубку телефона. Гарри ждал, разглядывая свое отражение в стекле. Он был в темно-синем костюме от Армани и белой сорочке, точно такой, как его описали в «Вэрайети». В чемодане лежали второй костюм и сорочка, а также легкий свитер, спортивный костюм, рубашка-поло, джинсы и кроссовки. Тот самый багаж, с которым он в ночь с четверга на пятницу прилетел в Нью-Йорк.

Служащая аэропорта повесила трубку и без улыбки взглянула на него. Буквально через несколько минут к стойке подошли двое полицейских; у каждого на плече висел автомат «узи». Один зашел за барьер, глянул в паспорт, затем на Гарри и сделал приглашающий жест.

— Будьте любезны пройти с нами.

— Конечно.

Гарри обратил внимание, что второй полицейский передвинул «узи» на грудь и взялся одной рукой за рукоятку. А также и на то, что к его сопровождавшим сразу же приблизились еще двое полицейских в форме. Пассажиры поспешно расступились, освобождая путь, и, отойдя на безопасное расстояние, с любопытством оглядывались на процессию.

Достигнув дальней стены большого зала, они остановились возле железной двери. Один из полицейских набрал код на никелированной панели с кнопками. Послышался приглушенный звонок, и дверь открылась (за ней стоял еще один полицейский). Вся группа прошла вверх по одному лестничному маршу, свернула в коридор и остановилась еще перед одной дверью. Первый из полицейских постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь в комнату без окон, где оказались двое мужчин в гражданских костюмах. Одному из них вручили паспорт Гарри, после чего все полицейские в форме вышли, закрыв за собой дверь.

— Вы Гарри Аддисон, — утвердительно сказал один из сидевших.

— Да.

— Брат ватиканского священника отца Дэниела Аддисона.

Гарри кивнул.

— Спасибо, что вы так оперативно откликнулись на мою просьбу…

Мужчине, рассматривавшему его паспорт, было лет сорок пять. Высокий, атлетического сложения, смуглый, в синем костюме, голубой сорочке и аккуратнейшим образом завязанном бордовом галстуке. По-английски он говорил с сильным акцентом, но вполне разборчиво. Второй был немного старше, седоватый, почти такого же роста, но не столь плечистый. Этот был в светло-коричневом костюме с клетчатой сорочкой и галстуком точно в тон костюма.

— Я ispettore capo Отелло Роскани, Polizia di Stato.^[6] Это ispettore capo Пио.

— Как…

— Зачем вы прибыли в Италию, мистер Аддисон?

Гарри чуть не лишился дара речи. Они не могли не знать, зачем он приехал, в противном случае не стали бы встречать его в аэропорту.

— Чтобы отвезти домой останки моего брата… И побеседовать с вами.

— Когда вы собрались отправиться в Рим?

— Я вообще не собирался сюда.

— Отвечайте на вопрос, пожалуйста.

— В ночь с субботы на воскресенье.

— Не раньше?

— Раньше? Нет, с какой стати?

— Вы забронировали себе гостиницу? — впервые подал голос Пио.

В его английском почти не улавливалось акцента, как будто он был американцем или, по крайней мере, прожил в США большую часть жизни.

— Да.

— В субботу?

— В ночь с субботы на воскресенье. Ведь я уже вам сказал. — Гарри посмотрел поочередно на обоих полицейских. — Я не понимаю ваших вопросов. Вы же должны были знать о моем приезде. Я специально обратился в американское посольство, чтобы мне устроили встречу с вами.

Роскани опустил паспорт Гарри в карман.

— Нам придется предложить вам отправиться в Рим вместе с нами, мистер Аддисон.

— Зачем? Мы вполне могли бы поговорить и здесь. Собственно, говорить почти не о чем.

Неожиданно Гарри почувствовал, что ладони повлажнели. Эти двое что-то недоговаривали. Но что именно?

— Может быть, вы позволите нам самим решать, что делать, мистер Аддисон?

Гарри снова обвел взглядом итальянских полицейских.

— Что происходит? Все же хотелось бы знать.

— Мы просто хотим побеседовать с вами поподробнее, мистер Аддисон.

— О чем же?

— Об убийстве кардинала-викария Рима.

4

Чемодан Гарри положили в багажник и сорок пять минут ехали в полном молчании, не проронив ни слова, не обменявшись и взглядом. Пио за рулем серой «альфа-ромео», Роскани на заднем сиденье рядом с Гарри. Они промчались по автостраде от аэропорта, миновали пригороды Мальяна и Портуэнсе, затем проехали вдоль Тибра, пересекли его по мосту, оставив сбоку Колизей, и оказались в центре Рима.

Questura, штаб-квартира полиции, располагалась в старомодном пятиэтажном здании из бурого песчаника и гранита на перекрестке узких мощеных виа ди Сан-Витале и виа Дженова в одном квартале от центральной улицы виа Национале. Главный вход, представлявший собой сводчатый портал, охранялся вооруженными