- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (24) »
class="stanza">
А что всех удивляло, —
Ему казалось нормой,
Когда бросал алмазы
В словесную руду.
Я не хочу мириться
С его земным уходом.
Не может свет погаснуть,
Когда падет во тьму.
Андрей в своей стихии,
Как Байрон, мог быть лордом.
Судьба же подарила
Небесный сан ему.
И Господа просил он
Послать ему второго,
Чтоб поровну общаться,
Он так был одинок…
Господь не принял просьбу.
Не делят Божье слово.
Жил без дублера Пушкин.
И Лермонтов, и Блок.
По синему экрану
Летят куда-то птицы.
Легки и чутки крылья,
И музыкален звук…
Но птиц тех белоснежных
Я принял за страницы,
Умчавшиеся в вечность
С его уставших рук.
В своих стихах последних
Немногого просил он:
«Храните душу чистой,
Не троньте красоту…»
Был голос полон силы.
В нем столько было веры,
Что мир, устав от крика,
Услышал просьбу ту.
Июнь. 2010.
Нью-Йорк – Москва
* * *
Добрый порыв не бывает некстати.
Доброе слово всех прочих нужней.
Я не жалею, что годы потратил
На долгожданных и верных друзей.
Правда, обида случилась однажды:
Друг оплошал на крутом вираже
И не пришел, хоть я очень нуждался,
Горькую метку оставив в душе.
Так уж случилось…
Но все мы ранимы.
И не прощаем предательств и зла…
Встретилась ложь —
Ты прошествовал мимо,
Как мимо сердца и дружба прошла.
Добрый порыв не бывает некстати.
И ничего изменить в нем нельзя.
Я бы хотел, чтоб мне верил читатель,
Как доверяют друг другу друзья.
* * *
Младший брат Онегина
Печорин
Многому учился у него.
Мог любую истину оспорить,
Только бы добиться своего.
А Татьяне и печальной Мери
С братьями весьма не повезло.
Им достались горькие потери.
А любви – насмешливое зло.
* * *
Мой читатель уходит.
Покидает меня.
Книголюбов в народе
Меньше день ото дня.
Кто-то возраст свой лечит.
Нездоров, стало быть.
А иным просто нечем
За стихи заплатить.
Те, кто бизнесом занят,
Книг не любят читать.
Не страницы, а «мани»
Им привычней листать.
Все равно я не верю,
Что разлука пришла.
С обоюдной потерей
Не смирится душа.
Все вернется когда-то
Вновь на круги своя.
Это жизнь виновата
В том, что в панике я.
* * *
Я устал от этой жизни,
От ее проблем.
От речей пустопорожних,
Взявших души в плен.
Я устал от этой жизни,
От ее невзгод,
Где горбатится
И терпит
Горести народ.
Где история в загоне,
Прошлое – в дерьме.
«Ничего не надо помнить», —
Говорят стране.
Я устал от этой жизни,
Где порядка нет,
Потому что нашей власти
Слишком мало лет.
Ей бы надо подучиться,
Прежде чем учить
Тех,
Кто смотрит с укоризной
На лихую прыть.
Я устал от этой жизни,
Взятой напрокат…
Может, кто-то мне подскажет,
Кто в том виноват?
* * *
Северный Кавказ —
Швейцарские пейзажи.
Горные вершины,
Грусть и красота…
Мне бы здесь остаться.
Я бы славно зáжил.
Да не отпускают
Отчие места.
Пятигорск
Другу
Сердце просит пощады.
Просит сбавить накал…
«Не дождешься награды,
Добрых слов и похвал.
И за то, что открыто,
По веленью любви
Ты чужие обиды
Принимал, как свои.
Призывал Божью милость
К тем, кто падал во грех.
И считал справедливость
Привилегией всех.
Не боялся начальству
Возражать на виду.
И менять свое счастье
На чужую беду.
И тупому молчанью
Вызов предпочитал,
Когда ложь величали,
Не стесняясь похвал.
Когда правду гноили,
Напрягая слова…»
Трудно жить в этом мире,
Если совесть жива.
* * *
Темами для будущих стихов —
Может обернуться жизнь поэта.
Вся – от торжества и до грехов,
Вся – от горькой тьмы до света.
Это только внешне о себе
Откровенно говорит поэт нам.
Речь его, по сути, о судьбе
И о буднях Родины заветной.
Время через частные черты
Снова распахнется настежь.
Все – от неожиданной беды
До чужого счастья.
У поэта нет других забот,
Как открыться людям.
Потому что в нем всегда живет
Эта схожесть судеб.
Памяти сына
Листаю жизнь твою, как книгу…
И с незаполненных страниц
Я вновь тебе в былое крикну:
«В непредсказуемость вернись!»
Здесь без тебя так одиноко,
Как одинок наш старый дом…
И тишина глядит из окон,
Как будто спит он мертвым сном.
Я помню – детство в нем носилось.
Вился над крышей синий дым.
Тогда еще нам не грозила
Разлука взглядом неземным.
Я думал, что так вечно будет.
Ты – рядом.
А года не в счет.
Но ты ушел…
И неподсуден
Твой неожиданный уход.
Москва – Иерусалим.
1996–2010
* * *
Дождь барабанит в окна, словно мент.
А ветер, как тупой московский пристав,
Нетерпелив, настырен и неистов,
Шумит, надеясь улучить момент,
Когда восторжествует власть его
И он сорвет иль уничтожит что-то.
О, как же опрометчива Природа,
Одобрив это злое торжество.
Но вот уже светлеет небосвод.
Наверно, скоро стихнет непогода.
И, устыдившись ярости,
Природа
В знак извиненья —
Солнце нам пошлет.
* * *
Жаворонок где-то высокó
Начинает песню на досуге.
И поет так нежно и
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (24) »