Миньон Эберхардт Две богатенькие малышки

1.

Она позвонила в колокольчик и рассеянно огляделась.

Стоял майский день, лазурно-золотой нью-йоркский день, когда радость словно разлита в воздухе. Солнечные зайчики весело играли на молодых зеленых листочках и на стенах дома. Узкий, изящный, окруженный изгородью из аккуратно подстриженного кустарника, дом казался среди своих соседей забытым сказочным уголком старого Нью-Йорка, тем более что отсюда не было видно небоскребов.

Для Эмили Ван Сейдем это действительно был Дом — дом ее детства. Только бы сестре не пришло в голову продать его. Хотя, конечно, с приобретением новых роскошных апартаментов все домашние хлопоты разом свалились бы с хорошеньких хрупких плечиков Дианы Ван Сейдем (вот уже четыре года как Дианы Уорд)… Эмили снова позвонила…

…И тут до нее дошло, что за это время кто-нибудь да должен был подойти к двери! Даже если прислуга в очередной раз сбежала, сама Диана не могла не услышать звонка. Они не договаривались идти вместе на собрание комитета, просто погода была такой чудесной, что Эмили решила прогуляться пешком до дома Дианы. Собрание было назначено на четыре. Эмили взглянула на часы — стрелки подбирались к указанному времени. По тихой улочке с шумом промчалось такси. Эмми еще раз позвонила: вдруг Диана наверху и не слышит? — затем подергала дверь, но та, конечно, оказалась заперта. Очень может быть, подумала она, что Диана вовсе забыла про собрание — это вполне в ее духе. Эмми уже собралась было уходить, когда дверь робко скрипнула — и тут же распахнулась. На пороге стояла Диана — растрепанная, в одной рубашке, глаза ее были полны ужаса. Она втащила Эмми в дом и с грохотом захлопнула дверь.

— Эмми! — всхлипнула Ди. — Эмми, это не я! — и судорожно разрыдалась.

Этого не могло быть — но тем не менее было.

На полу в холле, раскинув руки, лежал человек.

Эмми шагнула ближе. Это был Гил Сэнфорд — могучий, красивый, всегда полный жизни… Всегда — только не сейчас. В широко распахнутых темных глазах застыло пустое, бессмысленное выражение, на белой рубашке, прямо на груди, расплылось красное пятно.

— Ди… Ди, что произошло?

Диана, пошатываясь, побрела к лестнице и села на ступеньку.

— Это не я! — повторила она, всхлипывая.

Когда-то давно — главным образом из желания, чтобы к ней относились не как к «богатой малышке», а как к надежному члену общества, — Эмми окончила курсы оказания первой помощи. Она заставила себя приблизиться к Гилу Сэнфорду и взять его за запястье. Пульс не прощупывался. Алые пятна были повсюду, даже золотая булавка на галстуке забрызгана кровью.

Диана привстала на лестнице и прижалась к перилам.

— Эмми… он вправду мертв?

Эмми наконец удалось подняться. Она подошла к столику и оперлась на него обеими руками. Одно дело — курсы первой помощи, совсем другое — труп человека, к тому же знакомого…

— Да, — ответила она.

— Не может быть, — простонала Диана, — не может быть…

— И тем не менее…

Сестры молча смотрели на тело. Тишина в доме казалась оглушительной. «Нужно взять себя в руки,— думала Эмми,— нужно что-то предпринять…»

— Вызови врача, — внезапно сказала Диана. — Его номер — в моей красной книжке, рядом с телефоном. Вызови…

— Бессмысленно, — сдавленным голосом отозвалась Эмми. — Звать нужно полицию. Ди, что же все-таки случилось?

— Не знаю. — Диана снова опустилась на ступеньку, глядя на сестру сквозь прутья перил.— Что-то немыслимое… Я одевалась. Наверху. Я даже не знала, что он в доме. И вдруг я услышала… Сперва мне показалось, что это выхлопы автомобиля. Но потом поняла: это совсем другое. Выстрелы! Я сбежала вниз и увидела…— она снова разрыдалась,— увидела его! Он лежал… вот так, как сейчас! Эмми, может, он еще жив? Вызови врача, ради Бога!

— А где Дуг?

Эмми говорила о Дугласе Уорде — муже Дианы.

Ди судорожно сглотнула.

— На репетиции…

— Где именно?

— Не знаю… то есть, подожди, наверное, в отеле «Эдисон» — в танцзале или еще где-то…

— Ты знаешь номер телефона?

— Нет… он в телефонной книжке. Но… Ох, Эмми, я не верю, что Гил мертв! Почему ты не вызовешь врача?

— Сначала нужно вызвать полицию. Потом я попытаюсь дозвониться до Дуга…

— Но врач нужен мне! — выкрикнула Диана; ее трясло. «Это верно», — подумала Эмми. Ближайший телефон в доме находился в кабинете Дуга.

— Хорошо, — сказала она и отважно двинулась в глубь дома, стараясь как можно спокойнее идти мимо недвижного тела Гила Сэнфорда.

Дверь в тесный кабинет Дуга оказалась открытой. Стены были уставлены книжными полками. У окна располагался огромный письменный стол, заваленный горами бумаг. Повсюду громоздились красные папки — сценарии. На краю стола стоял телефон. Эмми сняла трубку, и тут до нее дошло, что она не знает ни номера врача, ни номера отеля «Эдисон». Дуга вряд ли удастся разыскать быстро, лучше начать с доктора — Ди действительно нуждается в помощи… Она взяла красную записную книжку сестры, но не сразу вспомнила фамилию врача.

— Его зовут Уилсон,— донесся слабый голосок Ди, мелодичным эхом прокатившийся по безлюдному дому.

Эмми отыскала и набрала нужный номер. Приятный женский голос сообщил ей, что доктора нет дома, но он немедленно перезвонит, как только вернется.

Теперь — полиция…

— Ты дозвонилась до доктора Уилсона? — спросила с лестницы Диана. — Приготовь ему кофе. Я ужасно себя чувствую!

«Я не лучше», — мрачно подумала Эмми, но ответила:

— Он вот-вот придет.

Итак, полиция. Снова приятный вежливый голос, на сей раз мужской. Эмми назвала адрес Дугласа Уорда и сказала:

— Здесь лежит человек. Его, наверное, застрелили. Он мертв.

— Ясно. Оставайтесь на месте. Мы прибудем через несколько минут. И никого не выпускайте из дому!

«И никого не выпускайте из дому»… Ужас охватил Эмми. Она рывком обернулась к двери.

— Ди, в доме есть кто-нибудь?

— Нет…

— Ты уверена?

— Конечно. Слуги уволены. Да и кто мог бы сюда войти? Двери-то заперты…

«Гил, к примеру, вошел», — подумала Эмми, но в трубку сказала:

— Нас здесь только двое: миссис Уорд и…

— Машина уже выехала, — перебил приятный голос.

Эмми поблагодарила и повесила трубку.

— Диана! Как Гил попал в дом?

— Не знаю! Я его не впускала! Ох, Эмми, видимо, кто-то пришел вместе с ним и… убил его… и ушел. Я не вижу другого объяснения.

— Я тоже,— медленно произнесла Эмми, но мысли ее начали проясняться. Если Гил застрелился, где-то должен быть пистолет. Если же он не стрелял в себя сам, значит, это сделал кто-то другой. Это было ясно как день…

Эмми выбежала