— Хорошо.
— Ты знаешь, о ком я говорю? — спросила мама, кивая на дом.
Брад тоже кивнул и опять кивнул.
— Конечно, мам. Знаю. Я знаю.
— Хорошо, что ты вернулся. — Она улыбнулась и поправила фартук. — Я так тебя люблю.
— И я тебя, мама. — Брад бросился в ее объятия и зажмурился, уж очень сильно она его сжала. Он рассмеялся, отступил на шаг и заметил в ее глазах слезы. Мама быстро утерла их кулаком и тоже рассмеялась.
— Никогда больше так не делай, — сказала она — Не уходи больше. Мне не нравится, когда ты так поступаешь.
И Брад понял, что она все знает. Знает то, чего он не может произнести. Она ведь мама. Она все понимает, и от этого ей очень грустно.
Брад тихонько кивнул и увидел, что с крыльца спускается молодая женщина.
Андрена улыбалась той самой улыбкой, которая никогда не сходила с ее лица. Мягкой и понимающей.
— Привет, — сказала она.
Брад сглотнул.
— Хорошо? — спросил он.
— Тут так красиво, — ответила Андрена. — Но ты ведь и сам это знаешь.
Брад таращился на нее, пока Андрена не отвела глаза. Брад подумал о Джой. Он знал, что скоро увидит ее. Часть ее уже здесь. Брад почувствовал это, когда был в поле. Ее дух, оторванный о тела, плыл над травой.
Андрена подошла и поцеловала Брада в щеку. Он покраснел, потер лицо, на секунду отвернулся, снова поглядел на девушку мокрыми широко распахнутыми глазами и улыбнулся. Потом прикрыл рот рукой, сгорбился и грустно рассмеялся.
— Джимми ведь тоже придет, правда?
Брад удивленно посмотрел на Андрену.
— Я знаю, надо подождать. Но я его даже отсюда вижу. Отсюда все видно, весь мир.
Брад повернулся к отцу. Как хорошо, что Андрена все поняла! Брад хотел, чтобы она сама разобралась, и она разобралась! Да так быстро!
— Иди сюда, Брад! — Отец махнул сыну. — Чем занимался?
— Ничем. — Брад подошел поближе.
— Уверен?
— Ничем. Ничем не занимался. Не-а. Нет.
— Знаешь, что мне здесь больше всего нравится? — Отец посмотрел на бескрайние зеленые и желтые поля.
— Да, — ответил Брад.
— Знаешь?
— Да, знаю.
— Так что? Скажи.
— Мир, покой и тишина. — Он как будто загибал пальцы на руках, зная, что можно дойти до восьми, а до десяти нельзя.
— Нет, хотя и это важно.
Брад заглянул в глаза отца, точно такие же, как и у него. Отец и сын улыбнулись друг другу.
— Так ты знаешь, что это?
Брад помотал головой. Здорово, что она почти ничего не весит!
— Мне нравится, что нам всем здесь найдется место. Так задумано природой. Земля. Ты меня понял.
Брад удивленно смотрел на отца. Тот говорил, а губы не двигались.
— Конечно понял. — Отец улыбнулся и обнял сына. — Я так тебе рад! Всегда.
Брад рассмеялся, а потом заплакал. Он смотрел на отца и знал, что будет дальше. Дым. Бульдозеры. Восемь. Десять — никогда. Так было с самого начала. С самого начала его руки не могли быть другими.