сорок быть в штабе!

Лейтенанты вытянулись по стойке «смирно».

– Вы, Тухватуллин, к начальнику штаба явитесь. А вам, Ершов, я сам задачу поставлю на второй этап учения.

– Есть, товарищ майор!

– Да смотрите у меня, друзья! – Фисун, хитро сощурясь, погрозил пальцем. – Без фокусов. Третьего этапа не будет.

Лейтенанты шли рядом, касаясь друг друга плечами. И когда пора уже было расходиться, Асхат сказал:

– Знаешь, а ведь ты зря огонь открыл издалека. Дозор не видел засады, я устроил провокационную атаку. И ты клюнул.

– Не может быть! – удивился Александр.

– Значит, может! Так что нервишки свои не распускай. И вообще посматривай – спуску не дам.

– И ты гляди. От любимой девушки я ещё могу отказаться ради дружбы, но от любимой роты – шалишь!

И, шутливо толкнув друга, Александр быстро побежал к своим танкам, скрытым в распадке. Минуту Тухватуллин стоял в растерянности.

«Что он сказал, шайтан? Разве можно так шутить! Или он не шутил? Ради дружбы отказаться от любимой девушки?… Так он, может быть, в самом деле отказался? И нагородил тогда глупостей, чтобы какой-то повод придумать?… Но разве Асхат Тухватуллин просил его отказываться? Разве Асхат Тухватуллин хочет, чтобы он отказывался? «Ради дружбы»! Что за дружба, если Асхат Тухватуллин всю жизнь будет чувствовать себя виноватым перед другом!… Погоди, шайтан рыжий, я тебя сегодня отколочу за твою глупость. А потом разыщу эту самую Елену и устрою тебе с ней встречу… Нет, ты сам её разыщешь. Ты не знаешь ещё Асхата Тухватуллина!»

Жег лицо северный ветер, стеклянно позванивала под сапогами трава, мелкие камешки были скользкими, как ледышки, но лейтенант не боялся упасть. Он бежал во весь дух по склону сопки, потому что оставалось мало времени, а надо было как следует подготовить роту.