двадцати четырех часов! Из них на данный момент прошло уже девятнадцать, шеф (для краткости Александра Владимировича так звали все подчиненные, он на это не обижался) вместе с дежурным от МУРа майором милиции Глазко пил кофе в дежурке, а я клевал носом в одной из свободных комнат дежурной части, и как собака мечтает о мясной кости, мечтал о передаче дежурства следующим бедолагам.

— Дежурный следователь, на выезд!

Твою мать! Убийство c огнестрелом сегодня уже было (в одном из новых спальных районов Москвы хозяин квартиры застал "на горячем" квартирных воров), разбой был, неопознанный труп был, суицидник подозрительный был — что еще?! Неужели нельзя было подождать товарищи преступники — пять часов до смены с дежурства…

С трудом поднявшись с неудобного стула, привел в относительно нормальный вид свой изрядно помятый костюм. Костюм на работу научил меня носить отец — сам он принципиально не терпел небрежности ни в чем даже в одежде (я, конечно, не такой, да и формы у меня пока нет, но с отцом не поспоришь). Глянул в зеркало — из него на меня вытаращился вполне даже высокий и симпатичный брюнет двадцати пяти лет от роду. Накинув на плечи куртку, я вывалился в коридор и быстрым шагом прошел в дежурку.

Шеф как раз вставал из-за стола, увидев меня, он кивнул в сторону стоявшей нас столе кружки с кофе и бросил: "Только быстро!". В другом углу одевался Константин Иванович Глазко. Остальные видимо уже были в машине. Я схватил кружку обеими руками и сделал большой глоток. Хорошо-то как! Только горячо. Шеф и Глазко уже выходили из дежурки, я быстро отхлебнул из кружки еще пару раз, поставил ее на стол и бросился догонять…

У ворот дежурной части стоял под парами наш раздолбанный РАФик. Интересно, почему государство столько теряет на преступлениях, но не может обеспечить милицию и прокуратуру современной техникой? Только КГБшники раскатывают на новых Волгах. Вопросы, вопросы…

Пока наш РАФ с трудом пробивался по заснеженной Москве (а снега ночью выпало очень изрядно, снегоуборочная техника не справлялась), Константин Иванович глухим голосом неторопливо и обстоятельно вводил нас в курс дела. Известно было пока немного. В одной из квартир на Старом Арбате проживал сотрудник милиции. Жил он жил, не тужил, но сегодня соседка с нижнего этажа пожаловалась в местный ДЭЗ, что ее снова затапливает сверху. ДЭЗ выслал группу быстрого реагирования в лице двух слесарей, они быстро проверили все квартиры и выяснили, что протекать может только из квартиры на третьем. Выяснили они это дедуктивным методом, поскольку это была единственная квартира, где им никто не открыл. Звонили-звонили, стучали-стучали, наконец, на исходе часа бесплодных попыток выйти на связь хоть с какими-либо формами жизни в квартире решили выломать дверь. Дверь ломали всем миром, притом очень долго, так как дверь оказалась дополнительно укреплена. Когда же дверь выломали и прошли в квартиру — увидели в одной из комнат лежащий на полу труп мужчины, в котором соседка сразу опознала хозяина квартиры. Местные пинкертоны сразу вызвали дежурного следователя прокуратуры. А потом они открыли дверь платяного шкафа и увидели парадный мундир сотрудника МВД. Тут им стало совсем не по себе, и они заодно позвонили в свое министерство. Так что столпотворение там будет…

Оказалось, я не ошибся. К дому подъехать не удалось, мы встали в переулке примерно в трехстах метрах от нужного нам дома. Пока шли до дома, я насчитал, по меньшей мере, пять машин с милицейской раскраской и три черные Волги без мигалок, но со спецномерами. Видимо министерство внутренних дел оказалось расторопнее нас.

У самого подъезда четверо милиционеров бдительно следили за тем, чтобы никто посторонний в подъезд не входил. Остановили они и нас. Александр Владимирович полез в карман дубленки за удостоверением, но милиционер видимо узнал Константина Ивановича и отступил в сторону. У самого подъезда снег был уже изрядно вытоптан (шеф поморщился — судя по всему не меньше людей прошлось и по квартире, а это значит, что улики могут быть элементарно затоптаны, а для того чтобы установить кому принадлежат те или иные отпечатки пальцев в квартире придется дактилоскопировать все министерство) мы прошли в старый, пахнущий цветами подъезд и поднялись на третий этаж.

На третьем этаже лестничная площадка не вмещала всех желающих. Явно чувствовался сильный запах табачного дыма. Никого из стоящих на лестничной площадке я не знал, но шеф поздоровался с кем-то за руку и прошел в квартиру.

Квартира оказалась старой, еще дореволюционной постройки с высокими потолками и довольно хорошо обставленной. Уже в прихожей я увидел импортный ГДР-овский гарнитур с большим зеркалом в красивой оправе. Вешалки в прихожей были сделаны в виде планки с торчащими из нее бычьими рогами из какого-то материала, похожего на медь. Дверь в большую комнату была приоткрыта. Александр Владимирович разделся, повесил на вешалку свою дубленку, я сбросил свою куртку туда же. Константин Иванович же бросил верхнюю одежду комом на гарнитур, что выдавало в нем большого неряху (надо сказать к работе это не относилось, что есть то есть). После чего все мы вошли в большую комнату — место преступления.

В комнате никого кроме нас не было — милиция видимо догадалась не ходить табуном до приезда следователя. Горела пятирожковая хрустальная люстра, и все было ярко освещено. Недалеко от стола с батареей телефонов на нем, головой к столу на животе лежал труп — крупный, дородный мужчина с седыми волосами. Одна рука находилась под телом, другая была вытянута по направлению к столу. Из одежды на нем были темного цвета утепленные брюки, дубленка, на ногах зимние утепленные ботинки. Несмотря на то, что дубленка была темной, присмотревшись я увидел небольшую дырочку на левой стороне спины. Район сердца.

— Огнестрел… Только этого нам и не хватало под конец дежурства — пробурчал шеф и тяжело вздохнул.

Да уж… Второй огнестрел на моей практике, причем с первым то все было понятно — муж выстрелил жене в живот из двустволки 12 калибра из за того, что она не давала ему денег на опохмелку. После этого чудного зрелища, случившегося на третий день практики, я два дня не мог ничего есть. Да и сейчас, когда вижу сырое мясо — начинает подташнивать. А тут мало того что огнестрел, мало того что преступника явно придется устанавливать — так еще и убитый судя по всему высокопоставленный сотрудник МВД.

Константин Иванович вышел из-за спины шефа, сделал пару осторожных шагов по комнате, достал из кармана длинный чешский карандаш и что-то осторожно поднял с пола. Затем повернувшись, показал