Генкин Валерий & Кацура Александр Побочный эффект

Валерий Генкин, Александр Кацура

ПОБОЧНЫЙ ЭФФЕКТ

- Ух ты!

Они обогнули бурый огромный камень. Курчавый, черный, как жук, парень вцепился в рукав спутника.

- Слышь, Арви, мне-то Перекати-поле врал, в этих местах до самого побережья ни хижины, ни колодца. А тут... Отродясь такого не видал. Гляди, словно в воздухе вист.

- Там соль. Башня на соли стоит, вот и кажется.

- Башня! Да это целый дворец,

- На тиару похож. Синий. - Арви повернулся к приятелю. - Эй, закрой рот, Тад.

- На что похож?

- На тиару. Шапка такая. У папы, - объяснил Арви.

- Псих надумал здесь строиться - камни да колючки. Подойдем? Воды-то на донце. И теплая, - Тад достал из холщовой сумки помятую фляжку и встряхнул возле уха.

Арви отвел со лба влажную белесую прядь и, широко ставя длиннющие ноги в резиновых тапочках, зашагал к синей двузубой башне. Пришлось обойти россыпь острых камней, и теперь они приближались к цели с другой стороны. Два купола слились в одну толстую стрелу.

- Ты смотри, ни тебе окон, ни... Нет, дверь вроде есть, - бормотал Тад, едва поспевая за долговязым другом. Сутулая спина Арви в голубой выцветшей рубахе маячила впереди. - Никак трава!

На присыпанной горячей пылью глине зеленели пятна. Меж острых камней лезли кустики с белой мелочью цветов. От башни тянуло прохладой.

- Черт!

Арви обернулся и захохотал - Тад стоял шагах в двадцати и молотил кулаками воздух.

- Ты спятил?

- Оно меня не пускает!

- Что ты сказал?

- Что слышал. Стена тут резиновая. Я в ней вязну. Сам-то где прошел?

Тад прервал бой, побежал боком, расставив руки, потом повернулся к Арви спиной и с отчаянным "Ых!" лягнул пустоту.

- Можешь считать, что я сбрендил, только воздух отпихивает меня обратно. - И вдруг завопил: - Арви! Я понял! Эти парни в джипе, которых мы встретили, они испытывают какую-нибудь хреновину. Ходу, пока нас не загребли. Засветло к шоссе выйдем, а там и граница...

Арви приставил к переносице тонкий палец, задумчиво наклонил голову.

- В запретных зонах охрана. На худой конец надпись. Нет, заглянуть любопытно. Подожди, я мигом. Может, воды принесу. Давай посудину. - Он направился к Таду, протягивая руку.

Тад рванулся вперед, и тут же был отброшен. Едва устояв, он картинно изогнулся и облокотился на невидимую стену.

- Каково? - Тад подпрыгнул и разлегся в метре от земли, как в гамаке, дрыгая ногами, раздирая рубашку, хохоча и гремя монистами на дремучей груди.

Арви нахмурился.

- Попробуй кинуть мне фляжку, - сказал он.

- Я, видать, недостаточно хорош, - зло прохрипел Тад, когда фляжка, покувыркавшись, оказалась у Арви. - И наплевать. Чего я там не видел.

Арви подошел к башне вплотную, провел ладонью по пузырчатой стене.

- Холодная, - крикнул он. - Только не пойму, из чего она!

Когда Арви исчез в башне, Тад сел на камень и вытащил из мешка теплое крупное яблоко. Полез в задний карман за ножом. "Экая махина, - думал он, задирая голову, - этажей в семь. Чего там Арви увидит..." Опустил глаза и замер. Надежного, видавшего виды иззубренного клинка, которым он в разных обстоятельствах ковырнул не менее дюжины врагов, клинка этого не было.

На длинной леске, которой он всегда привязывал нож к поясу, болтался розовый гуттаперчевый лягушонок.

Осторожно ступая, Арви проник в прохладный сумрак. И сразу почувствовал, что за ним наблюдают. Арви остановился, втянул голову в плечи. Но взгляд был теплым, и Арви несмело двинулся вперед. Изнутри помещение, как это нередко бывает, казалось больше. В данном случае - неизмеримо больше. На дальней стене зажглись огни. Арви оперся о край какого-то пульта, усеянного кнопками. Немедленно что-то включилось. Вертикальные цепочки огоньков побежали к сводам.

- Хорошо, что ты пришел, - сказал голос.

- Я? - спросил Арви, озираясь.

- Ты. Именно ты.

- Так, - сказал Арви, - а почему ты не впустил моего приятеля?

- Никто не может войти ко мне с оружием. Никто не может войти ко мне, если хотя бы сотой долей своей души он способен на убийство человека.

- Но кто же ты?

- Не знаю точно. Наверно, всего лишь машина.

- Машина?

- И все же хорошо, что ты пришел, - продолжал голос, - я теперь знаю тебя и скажу, что ты познаешь великое чудо и великое счастье. На земле - и совсем недалеко отсюда - живет та единственная женщина, о которой ты несомненно мечтаешь всю жизнь. А мне так хочется соединять созданных друг для друга людей.

На стене среди огоньков возникло изображение женского лица. Девушка с широко открытыми глазами.

- Это она, - прошептал Арви. - Та, что мне снилась.

- А все то, что убивает людей - железное, электронное, атомное, - да сгинет оно вовсе! - сказал голос.

- Это она! - закричал Арви.

- Чего он там орет, тронулся, что ли? - пробормотал лежащий среди камней Тад.

Прежде чем двуглавая башня встала на дне высохшего озера, в высших кругах страны прошли жаркие дебаты.

Потом никто не мог вспомнить, кто привел к президенту этого человека, но все со смехом - и даже как бы преувеличенно смеясь - непрерывно говорили о каких-то брачных машинах. Об электронных свахах, о научно поставленном соединении любящих сердец. И все генералы друг другу подмигивали, как бы говоря: о, мы все прекрасно понимаем. И сам изобретатель, нахваливая свой товар, употреблял именно это название.

- Великолепные брачные машины, - сказал он президенту и тоже подмигнул.

Президента кольнуло неприятное чувство. Но он переборол себя и все заседание провел на уровне, то есть с мудрым спокойствием.

- Итак, еще об одном свойстве моего аппарата, - сказал в конце довольно длинной и довольно путаной речи изобретатель, - пусть не самом главном, но для вас, возможно, небезынтересном. Главной ошибкой всех создателей оружия с древнейших времен до наших дней является то, что они лишали свое детище самостоятельности, душили инициативу, обращали в тупого исполнителя воли хозяина. Посылая арбалетную стрелу в сторону вражеского воина, наводя оружие на окоп противника, программируя навигационную систему ракеты, вы обрекаете себя на решение задачи столь мелкой, никчемной, сиюминутной, преследуете цель столь... - Изобретатель запнулся в поисках очередной тройки эпитетов и раздраженно столкнул с колен кота.

- Вам не кажется, что вы несколько затянули выступление? - попытался прервать оратора сухонький старичок с длинными руками. Его лоснящийся черный пиджак совсем было затерялся среди мундирного шитья и сверкающей чешуи орденов, но голос звучал требовательно.

Изобретатель мотнул головой: не мешайте.

- ...преследуете цель столь жалкую, ничтожную, пустую, что успех, достигаемый поражением вражеского объекта, оказывается мимолетным, преходящим, эфемерным.