многочисленные тона разбивались на оттенки и сменяли друг друга.

Они сидели молча и смотрели. Через полчаса в безлунной выси появились звезды. От пристани отчалила лодка, и след на воде заиграл биолюминесцентными огоньками.

Элизабет обнаружила, что снова плачет.

— Боже, Генри, как красиво!.. Но не об этом я мечтала! Здесь не лучше, чем на Земле!

— Это Венера. Она не должна быть лучше.

Ночь вошла в свои права. В их расписании более не значились конференции, встречи, важные звонки. Никаких проектов, требующих неусыпного контроля. В машине, рядом с Генри, Элизабет ощущала себя очень маленькой. Ныли мышцы. Она подозревала, что былой физической формы ей, увы, уже не вернуть. Тысяча лет глубокого сна давали о себе знать.

— Что теперь, Генри?.. Ты сказал, ты любил меня когда-то. Ты останешься со мной?

В темноте невозможно было угадать, повернул он голову или нет.

— Все равно ты не сделала меня таким, каким хотела видеть. Он завел бесшумный двигатель. Вспыхнули светодиоды приборной панели, освещая его руки на руле.

— Время изменений для меня истекло, Генри.

Он повел машину назад, по долгой дороге среди холмов, огибая озеро. Ехали молча. Ни один не знал, что еще сказать другому.