видеть магическую силу.

Сам артефакт, похоже, тоже почувствовал приближавшуюся мощь. Его корни принялись извиваться, словно змеи, зашевелились ветви. Движение это было столь медленным, что его легко было не заметить, если бы не хлопья черного пепла, которым рассыпались тела погибших.

Серебряный пульс Ростка Пряжи ускорился, становясь все ярче. И этот свет кинжалами боли вонзался в глаза Востима. Но маг терпел. Он слишком сильно хотел стать свидетелем успеха первой части его плана.

Сила приближалась…

И вот она.

Без единого звука алмазные спирали, покрывавшие стены, начали светиться магическим сиянием. Свет — не настоящий свет, а его восприятие измененным зрением Востима — не причинил магу боли. Все больше и больше энергии поступало в алмазы, засиявшие ярче солнца. Весь питомник завибрировал от силы. Хлопья пепла кружились в воздухе, словно пылевые демоны. Ветви Ростка Пряжи медленно потянулись к алмазам. Корни же, в свою очередь, устремились к полу, словно пытаясь проникнуть глубже в Теневую Пряжу, против ожидаемого прилива магии из Пряжи.

Востим ждал, смакуя мгновение. Его глаза слезились от серебряного пульса Ростка Пряжи, а душа торжествовала от успеха.

С внезапностью, заставившей отпрянуть даже чародея, три тысячи девятьсот пятьдесят девять алмазов испустили лучи магической энергии толщиной с палец в Росток Пряжи. Живой артефакт парил в паутине магической энергии, словно рыба в сетях рыбака. Деревце все сильнее пульсировало мощью. Его голые ветви извивались в экстазе, пока не покрылись листьями цвета янтаря, каждый из которых был пронизан черными венами, где сосредотачивалась сила.

Неожиданно связь между семенем и материнским деревом оборвалась. В питомнике воцарилась тишина. Силы семени истощились. Оно было рождено, процветало и умерло всего за несколько ударов сердца. Но, погибнув, семя послало Ростку всю собранную энергию, с которой созреют новые семена и которая сохранится в артефакте.

Востим окинул взглядом Росток Пряжи и подумал, что даже не напитавшийся и половиной энергии артефакт был одной из самых прекрасных вещей, которые ему приходилось видеть. В мерцавших янтарных листьях заключалась мощь архимага, даже нескольких архимагов. И чародей мог воспользоваться ею в любой момент.

Но пока он этого не сделает. Нужно было пройти еще два этапа, прежде чем Востим сможет завершить свой замысел, и для них вполне хватит и собственных сил мага.

Мысли чародея вернулись к детям, его возлюбленным слаадам. Они отлично послужили отцу, и он наградит их превращением в серых, но не даст полную свободу. Ведь ему все еще нужна была их помощь.

Востим подумал о Скаллпорте. Интересно, какие разрушения вызвало высасывание энергии из покрова? Быть может, Черепам удалось спасти город, а может, и нет.

Магу не было до этого никакого дела. Он будет делать все, что захочет.

Отправив свое сознание на поиски сыновей, чародей быстро обнаружил Азриима и Долгана. Самый крупный из его сыновей был жив, но тяжело ранен. Серрина он отыскать не смог и без сожалений подумал, что третий сын мог и погибнуть.

Азриим с Долганом были на поверхности Фаэруна, несомненно использовав свои жезлы телепортации, чтобы выбраться из Скаллпорта.

— Прекрасно сработано, сыновья мои, — мысленно промолвил он и убедился, что каждый из его отпрысков почувствовал его радость. — Действительно отличная работа. — Азрииму он добавил: — А где Серрин? И жрец со своими спутниками? Ты убил его, как и хотел?

И почувствовал нерешительность сына.

— Серрин мертв. Но я не убил жреца, — несколько разочарованно отозвался Азриим. — Однако мы уверены, что он и оба его спутника мертвы. А третий…

— Что с третьим? — надавил Востим. Замешательство сына передалось даже по ментальным каналам.

— Третий спас меня и предложил заключить союз. Мы приведем его к тебе. Он хочет присоединиться к нам.

Маг нахмурился, не уверенный в том, что верно понял Азриима. Ничего, это не важно. Он разберется с союзником жреца, когда вернется на свой личный Уровень.

— Приведи его, — велел он слааду. — Я награжу вас обоих.

Востим почувствовал радость и возбуждение сыновей. Азриим и Долган страстно желали превратиться в серых слаадов.

— Мы идем, — ответил Азриим.