этом моей вины не было.

Он опустил глаза.

— Да. Я знаю.

Понемногу к Рашели стала возвращаться уверенность. Его внезапное появление потрясло ее, но теперь в ней крепло убеждение, что он действительно ее не тронет. «Я справлюсь с ним», — подумала она и сказала:

— Итак, чего же ты хочешь? Денег?

Он опять взглянул на нее:

— Я уже сказал тебе, я хочу безопасности.

— А я уже сказала тебе, что с тобой все в полном порядке.

Он встал со стула и отодвинул его в сторону, освобождая ей путь к отступлению.

— Мне нужны более надежные гарантии, — сказал он. — Пойдем, ты поглядишь на одну вещь, ладно?

— Конечно, Джеймс. — Она пыталась казаться веселее, чем было у нее на душе. — Я не против.

Он проводил ее до двери в ванную.

Вдруг ей стало страшно зайти туда вместе с ним, она больше не была так уверена в безобидности его намерений. Они находились на третьем этаже, другого выхода из ванной не было.

— Постой. Пожалуйста, — сказала она. — Ты меня пугаешь.

Он отступил на шаг назад.

— Я же сказал, что не причиню тебе вреда. Ты можешь войти одна. Я подожду тебя здесь.

Она кивнула головой, лихорадочно соображая: дверь в ванной запиралась изнутри, и еще там был звонок, чтобы вызывать Дитера. Она испугалась, что он все поймет по ее лицу, и отвернулась. Между тем Джим сел на край кровати, откуда он мог наблюдать за дверью.

Она вошла в ванную комнату и быстро захлопнула за собой дверь. Последовать за ней он не мог. Интересно, что такого она должна была здесь обнаружить?

Сначала она ничего не поняла. Потом не смогла поверить тому, что увидела.

Это была совсем не ванная комната. Она очутилась в каком-то другом месте, кроме того, она была не одна. Кругом были головы с пустыми глазами, никто не проявил никакого удивления, никто ее не приветствовал. Здесь был Вернер. Здесь был Роджер. Ее окружали лица, которые она привыкла видеть за большим круглым столом в зале заседаний правления на верхнем этаже компании — старики с оплывшими телами и маленькими цепкими глазками. Никто, кроме Даниэля, не улыбался. На лице Даниэля была широкая ухмылка. Он опускал свою рубашку.

— Я оставлю тебя тут на некоторое время, — послышался из-за спины голос Джима Харпера. — Я пока не решил, на сколько.

Пока она оборачивалась, чтобы ответить ему, прошло мгновение. Но когда она обернулась, слушать было некому. Ужас медленно сковал ее тело.

Уже несколько недель она грезила о дверях.

Но в этой комнате, в стране кошмаров, их не было.