дрогнул, ничем не выдал бешено стучащего сердца. — Моя жена, Грейс Райт Спинелли… она у вас?

Служащая клиники ответила утвердительно. Ник откинулся на спинку дивана. Грейс. Они не виделись десять лет. А теперь она не только в Десяти минутах езды от его дома, но и попала в автокатастрофу. Одному Богу известно, что с ней произошло.

— Так она у вас в клинике? Хорошо. Я буду с минуты на минуту.

Ник не стал даже переодеваться. Как был, в джинсах и рубашке, сунул ноги в поношенные спортивные туфли и выскочил к своему «джимми» ^[1]. Не прошло и десяти минут, как он подъезжал к медицинскому центру. Из-за урагана, короткого, но свирепого, трудно было найти место для стоянки. Припарковавшись кое-как, Ник выскочил из машины и помчался к дверям центра.

— Я Ник Спинелли. Мне звонили, сказали, что у вас моя жена, — выпалил Ник приветливой женщине за стойкой приемной. Женщина была высокой, около шести футов ^[2], в ее темных волосах уже проглядывала седина.

Она несколько раз ударила по клавишам компьютера и взглянула на Ника поверх очков.

— Палата двести десятая.

— Так ее положили? — Худшие предположения Ника сбывались.

Женщина снова посмотрела на монитор. И нахмурилась.

— Вам лучше поговорить с мистером Ринджером, врачом. Он должен быть на втором этаже, в сестринской.

Ник благодарно кивнул женщине и побежал по лестнице на второй этаж. Он не думал о том, какие новости ожидают его. Не думал, почему его сердце колотится от страха. Он просто бежал.

Женщина в приемной оказалась права — врач находился в сестринской.

— Ник Спинелли, — представился Ник и протянул врачу руку. — Вы наблюдаете мою жену?

— Да, мистер Спинелли. Я доктор Ринджер. — Врач жестом пригласил Ника в маленькую комнатку рядом с сестринской. — Ваша жена попала в автокатастрофу. Ушибы, синяки и сотрясение мозга.

У Ника отлегло от сердца. Могло быть и хуже.

— Значит, ничего серьезного?

— В общем да, — не слишком уверенно произнес доктор и нервно провел рукой по коротко стриженным волосам. — Синяки и ссадины заживут через несколько дней. — Ринджер говорил, тщательно подбирая слова. — Но сотрясение вызвало потерю памяти. Мы считаем, что она временна. Но кто знает, насколько «временной» она окажется.

С минуту Ник смотрел на врача. Но наконец самообладание вернулось к нему. Узнав, что ничего страшного с Грейс не случилось, он вновь обрел ясность мысли. Конечно, в потере памяти ничего хорошего нет, но это все объясняло. Теперь понятно, почему Грейс не сказала, что, хотя она и замужем за Ником, они не живут вместе вот уже десять лет. И понятно, почему она не попросила позвонить кому-нибудь еще, к примеру Ангусу Макфарланду или брату Кэлу. А вместо этого разрешила позвонить ему, Нику.

К сожалению, не находилось объяснения другим, не менее важным вопросам. Как стало известно, что он, Ник Спинелли, ее муж? И что действительно любопытно: как ее занесло в их городишко?

Ник едва удерживался, чтобы не изменить своему обыкновению и не расспросить врача. Но прикусил язык. Он поселился в Тернере не так давно, да и дом его стоял в лесной чаще. Никто и не удивится, если вдруг узнает, что у него есть жена. Гораздо хуже будет, если узнают, что они расстались друг с другом на второй же день их супружеской жизни. По городку поползут слухи.

— Я могу увидеть ее?

Итак, он встретится с ней. Ник уже знал, как поступить. В целях сохранения личного спокойствия он не мог объяснить, что фактически они давно уже не муж и жена. Более того, ему придется сделать вид, будто он любящий муж. Хотя… она попала в беду, а он… он и в самом деле ее муж. Нику вдруг страстно захотелось заботиться о ней, такой беспомощной. Во всяком случае, побыть с ней до приезда Ангуса он обязан.

— Что ж, — вздохнул доктор Ринджер. — Думаю, вам не стоит говорить ничего такого, что может расстроить ее. Не давите на нее, пытаясь помочь вспомнить. Мы уже сделали все необходимые анализы. Думаю, память вернется к ней естественным путем. Через несколько дней, а может, через неделю-другую, но вернется. Если же будете принуждать ее, она только разволнуется, и процесс выздоровления может затянуться.

— Понял, — ответил Ник.

— Учтите, она будет снова и снова спрашивать вас об одном и том же. Придется набраться терпения. Будьте внимательны к ней в эти дни.

— Теперь я могу увидеть ее?

Доктор Ринджер улыбнулся:

— Теперь можете.

Когда они вошли, Грейс крепко спала. Ее роскошные волосы разметались по подушке. Глаза были закрыты, и Ник не знал, изменился ли их необычный фиалковый цвет. Но полоска света, пробивавшегося через приоткрытую дверь, легла на ее лицо.

Ника захлестнули чувства, в которых он даже не смел себе признаться. В волнении он прошептал:

— Я думал, больные с сотрясением мозга не должны спать.

— Глупости. Сон отличное лекарство. Он пойдет ей на пользу.

Не в силах удержаться, Ник коснулся ее руки. И почувствовал, какая она гладкая и теплая. Воспоминания нахлынули на него. Он провел по ее пальцам, ладони, запястью… и понял, что судьба преподнесла ему подарок. Он ведь и не надеялся больше увидеть Грейс. И вот снова может коснуться ее. Это как чудо.

— Мы подержим ее у себя еще несколько дней, понаблюдаем за ней, — сказал доктор Ринджер.

Ник согласно кивнул. Он все не мог оторвать взгляда от Грейс и даже не обернулся на слова доктора.

Тот понимающе улыбнулся. Он пошел было к двери, но вдруг обернулся.

— Знаете, при ней не нашли карточки, удостоверяющей личность. Ни сумочки, ни кошелька… Если бы не свидетельство о вашем с ней браке, лежавшее на переднем сиденье машины, мы бы и вас не нашли. Я рад, что бригада «Скорой помощи» заметила его.

Не сводя взгляда с Грейс, Ник кивнул.

— Да, я тоже рад. — Он недоумевал, с чего бы это Грейс оказалась в окрестностях Тернера, да еще со свидетельством о браке.

Ник дождался, когда врач выйдет из палаты, и придвинул стул поближе к кровати. Усевшись, стал ждать, вглядываясь в нежные черты лица Грейс — аккуратный вздернутый носик, полные губы и изящный подбородок. Последние десять лет оказались благосклонны к ее красоте. Грейс стала еще краше. Скоро она проснется. А когда откроет свои прекрасные фиалковые глаза, у него захватит дух от их красоты.

Решив, что не стоит подвергаться такому искушению, Ник отошел от кровати.

Странное чувство испытывал он. Какую-то неловкость. И в то же время неожиданное счастье. Ник понятия не имел, как быть дальше. Он, конечно же, не хотел бы оказаться рядом с Грейс, когда она все вспомнит. У них было прошлое, с которым невозможно примириться. Ник вернулся к ее кровати. Он решил, что правильнее всего будет