- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (34) »
Авраам Григорьевич Зак, Исай Константинович Кузнецов Пропало лето. Спасите утопающего
Пропало лето
Сборы в дорогу — необычайно важное дело. Особенно если человек уезжает впервые и дорога предстоит дальняя. Сколько нужно человеку трусиков, если он едет на всё лето? Три пары, пять? Надо ли на всякий случай захватить свитер и шерстяные носки? В семье Жени Ручкина все эти сложные вопросы после долгих обсуждений и споров были наконец решены. На круглом стопе посреди комнаты лежало всё, что должно быть уложено в чемодан путешественника. Дед читал список вещей, которые берёт с собой Жека. Мать считала эти вещи и перекладывала на другой край стола. Отец сидел в кресле и читал книгу.— Носки шерстяные белые — одни, — громко и даже несколько торжественно произнёс дед. — Носки белые… одни, — как эхо откликнулась мать. Дед вычеркнул в списке носки и снова сказал: — Тапочки — две! — Как так две? — продолжая читать, спросил отец. — Две пары, — объяснил дед. — Возможно, — так же, не отвлекаясь от книги, сказал отец. — То есть как это… возможно? — пожал плечами дед. — Не возможно, а две пары! — Есть две пары… — сказала мать. — Зубные щётки — две, — несколько успокоившись, произнёс дед. — Почему две? — спросила мать. — Зачем ему две зубные щётки? — Одну он потеряет в дороге, — безапелляционно заявил дед. — Обе потеряет, — иронически бросил отец, продолжая читать. — Возможно, — согласился дед. — Маек — пять. — Маек… пять. — Мать огорчённо вздохнула. — Может быть, ты всё-таки передумаешь, — сказала она деду. — Поехал бы с ним на дачу. Я так боюсь отправлять его в Курепку. — Об этом не может быть и речи, — строго заявил дед. — Я должен наконец вырезать свой аппендикс. — И решительно продолжает чтение списка: — Трусиков — четыре. — Четыре, — хмуро откликается мать. — А почему бы вам не взять его в Саяны? — предлагает дед, искоса поглядывая на отца. — Потому что мы едем работать, — вздыхает мать. — Нянек у нас в экспедиции нет, — сердито говорит отец и откладывает в сторону книгу. — Ему пора начинать самостоятельную жизнь! Я в его возрасте… Мать пошла к двери. — Ты куда? — окликнул её отец. — За чемоданом, — ответила мать. — Чемодан он достанет сам, — решительно останавливает её отец. — Пусть хоть что-нибудь сделает сам! Жека! — кричит он. — Жека! В тесном коридоре собирается вся семья. Жека, худенький черноволосый паренёк, неловко карабкается по стремянке на самый верх и с трудом открывает дверцы антресоли. Здесь сложены чемоданы. Они лежат один на другом. Дед придерживает лесенку. Мать и отец, задрав головы, разглядывают чемоданы. Жека потянулся за верхним чемоданом, но в это время лесенка, стоящая на коврике, поползла по полу. Дед быстро подставил ногу, и лестница застыла. Жека взялся за ручку серого чемодана. — Нет, нет, — запротестовал отец. — Этот мы берём с собой. Жека ухватился за ручку красного чемоданчика. — В красный ничего не войдёт, — сказала мама. Дед отошёл от лестницы, вытянув шею, заглянул на антресоль, указал на нижний чемодан. — Бери мой, фибровый. — Этот? — спросил Жека. — Этот, — подтвердил дед. Жека резко рванул чемодан, лестница вместе с ковриком снова поползла по полу, Жека беспомощно взмахнул руками и полетел вниз. Чемоданы, один за другим, валились на головы родителей…
И вот уже злополучный фибровый чемодан в руках у отца, выходящего из автобуса на привокзальной площади. Вслед за отцом из автобуса выбирается мать с сумкой, полной продуктов, и дед со связкой книг. Дверца автобуса захлопывается, и автобус трогается. — А где Жека? — спрашивает мать. — Остановите автобус! — кричит дед. — Остановите! Автобус притормозил, из распахнувшейся двери вылез виновато улыбающийся Жека с рюкзаком за плечами. — И в кого он такой рассеянный? — широко разводит руками дед, сбивая фуражку с головы милиционера, стоящего рядом. — Ради бога, простите, — извинился он. — Мы опаздываем. По перрону, заполненному провожающими, вслед за отцом бежит мать, задевая встречных сумкой с продуктами. За ней торопится дед. А позади ковыляет Жека. — Какой вагон? — обернувшись на бегу, спрашивает отец. Мать переадресовывает вопрос деду: — Какой вагон, дед? Дед, как эстафету, передаёт вопрос Жеке: — Какой вагон, Жека? — Третий, — кричит Жека деду. — Третий, — кричит дед матери. — Третий, — кричит мать отцу. У третьего вагона возле молоденькой проводницы стоит высокий крепкий паренёк со свисающей на лоб прядью волос. Это Валерий, ближайший друг Жеки Ручкина. Он приехал на вокзал со своей матерью Надеждой Ивановной и со своим любимым псом — огромной немецкой овчаркой. Валерий грустно смотрит на пса. Надежда Ивановна взглянула на часы. — Где же всё-таки Жека? — спросила она. А семейство Жеки бежит по перрону.
— У кого билет? — обернувшись, кричит отец матери. — Дед, билет у тебя? — кричит мать бегущему за ней деду. — Жека, билет у тебя? — кричит дед, оглядываясь на Жеку. — Нет у меня билета! — кричит Жека деду. — Нет у него билета! — кричит дед матери. — Нет у них билета! — кричит мать отцу. — А где же билет? — восклицает отец, уже не обращаясь ни к кому. Жекино семейство подбегает к третьему вагону. — Мы забыли дома Жекин билет, — обескураженно сообщает отец Надежде Ивановне. — Всё в порядке, — смеётся она. — Билет у меня. Но где же он сам, Жека? Жека, прихрамывая, подходит к вагону. — Я, кажется, натёр себе ногу, — широко улыбаясь, сообщает он. — Занимайте места! — строго приказывает проводница. — Живо! Мама, папа и дед прощаются с Жекой, целуют его, мама шепчет последние наставления, отец похлопывает по плечу. — Граждане! Поезд отправляется, — торопит проводница непослушных пассажиров и поднимается в тамбур. Поезд плавно трогается. И только тогда Жеку заталкивают в вагон. Он растерянно смотрит на родителей и деда. — А как же… вещи? — неуверенно спрашивает он. — Держи чемодан! — кричит отец и
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (34) »