не имеет. Я тебя люблю. У нас будет ребенок. И мы поженимся. Точка! Возражения не принимаются!

Повисла напряженная пауза.

— Что молчишь? — отрывисто спросил Макс.

Кристин скользила взглядом по его осунувшемуся лицу. Они так давно не виделись...

— У меня не возражение, а замечание.

— Ну? — с вызовом бросил он.

— На твоем месте я бы не воображала о себе так много.

— Почему это?

— Потому, — медленно произнесла Кристин, — что я люблю тебя даже больше, чем ты меня. Именно по этой причине мы, — она положила ладонь на живот, — и принимаем твое предложение.

Когда Макс понял суть сказанного, то так крепко стиснул плечи Кристин, что та пискнула. Застыв так на несколько секунд, он затем сказал без тени улыбки:

— Солнышко, я не могу без тебя!

Вместо ответа Кристин уткнулась лицом ему в грудь.

Еще несколько долгих мгновений они стояли в обнимку, будто боясь отпустить друг друга. Потом Кристин подняла взгляд, в котором плясали лукавые искорки, и тихо спросила:

— А оранжерею в «Магнолии» ты еще сдаешь?