грандиозные бои и отчаянные атаки, прозрачные небеса и сияющие диски термопланов, огненные цветы взрывов и темно-бордовая форма, поверженные инопланетные завоеватели и звезды святого Майкла…

***

— Также вы были удостоены еще одной, особой награды?

— Так точно.

— За что?

— За операцию по уничтожению флагманского термоплана противника.

— Под противником вы имеете ввиду Объединенные Государства?

— Так точно.

— Продолжайте.

— Термоплан "Старт" участвовал в битве над Манагуа. Мы знали, что действия противника… действия Объединенных Государств координируются с флагманского судна "Санрайз". Мы также знали, что на борту находится президент. "Санрайз" окружало кольцо оборонительных термопланов, но мы решились на прорыв. Наше судно попыталось проскользнуть сквозь заграждения. В результате прорыва погиб капитан первого ранга Бардеев и я, как следующий по старшинству, принял командование на себя. И довел до конца операцию по уничтожению…

— Вы за это получили награду?

— Так точно.

— Уточните, какую.

— Звезду святого Майкла.

— Это звезда — высшая воинская награда, награда за беспримерный героизм. И она должна выдаваться исключительно законным правительством… Капитан, вы признаёте, что получили награду незаконно?

— Никак нет.

— Объясните.

— Я не политик, я военный. Мое командование не признало переворот и отставку прежнего правительства законной.

— И что же, получается, вы гордитесь наградой, выданной самопровозглашенным государством, не признанным международными нормами? Государством, расколовшим с таким трудом достигнутую политическую целостность Земли? Государством, развязавшим эту бесславную, позорную гражданскую войну?

— Повторюсь, я не политик. И — да, я горжусь наградой.

— Нежели? А собой — собой вы тоже гордитесь? Гордитесь своим… э-э… "подвигом"?

— Я горжусь тем, что выполнил свой долг.

— Ну, что же, я полагаю, мы получили достаточно показаний от подсудимого… Процесс по делу о преступлениях против государственной целостности, против мира и безопасности человечества считаю завершённым. Международный военный трибунал удаляется на совещание по вынесению приговора.

Подсудимый, капитан-лейтенант пятой эскадры термофлота Юрий Васильевич Орлов в отглаженной — не согнуть! — бордовой форме, обвел взглядом зал судебного заседания. Звенящий напряженной тишиной зал был переполнен, но — вот незадача — ни один из десятков сидящих не рискнул встретиться с ним взглядом.

Капитан подавил кривую усмешку, одернул китель — так, что награды звякнули, отразив свет многочисленных камер, и расправил и без того прямую спину.