- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (17) »
держал его за локоть.
– Гражданин начальник, бес попутал. Ей-богу. Пошутил.
– Знаю я твои шуточки. Ну-ка, садись в машину. Товарищи, чей груз? Подойдите, пожалуйста, ко мне…
Люди заволновались в попытках найти владельца. Тщетно. Он исчез.
5
Микроавтобус с дежурной оперативной группой МУРа сбавил ход, съезжая на ухабистую грунтовую дорогу. Черноволосый кудрявый эксперт ЭКО [1] Геворг Арутюнян с досадой выругался по-армянски и бросил на сиденье недочитанный журнал "Огонек". Пес по кличке Амур, который, положив лобастую голову на мощные лапы, подремывал у ног сержанта-кинолога, вздрогнул и неодобрительно покосился в его сторону. Немолодой судмедэксперт, полный мужчина в очках, страдальчески поморщился и незаметно для остальных принялся массировать живот. Только Нестеренко не обращал внимания на тряску, сидел с отрешенным видом, глядя на березки, подступившие к дороге почти вплотную. Арутюнян было обратился к нему с каким-то вопросом, но, заметив, что капитан не слушает, обиженно умолк и нахохлился, отчего стал похож на тощую взъерошенную птицу с длинным горбатым клювом. У водохранилища, куда по вызову прибыли оперативники, толпились рыбаки. Это они вызвали милицию, наткнувшись на утопленника, на шее которого висела тонкая прочная веревка с привязанным тяжелым зубчатым колесом. Лицо покойника было обезображено. Пока эксперты осматривали труп, Нестеренко слушал показания. – …Ну, значит, забросил я крючок подальше – авось клюнет. Клев сегодня не ахти какой, ветер задувает. С пяти часов сижу и только две рыбешки – срамота одна… Вначале я был вон под теми кустами. Вот и подумал – дай-ка попробую с обрыва, там глубина приличная, глядишь, повезет. А крючок возьми и зацепись. Я еще подивился – с чего бы это? Места тут чистые, без коряг и водорослей… – Аккуратный дедок с бородкой клинышком, в старомодном парусиновом пиджаке, чувствуя себя в центре внимания, с увлечением жестикулировал. – Жалко крючок стало, сын из заграничной командировки привез, норвежский – во сталь! – разделся я и полез за ним. Плаваю я хорошо, на Волге-матушке вырос… Нырнул, пощупал – и обмер! Утопленник! Ну, если честно, испугался до смерти. Не каждый день ведь такое… Ребят вот позвал, вытащили мы его из воды, а оно вишь какое дело… Подошел Арутюнян. – Что там, Гарик? – обратился к нему Нестеренко. – Ножом. В спину… – Лицо обычно импульсивного эксперта было хмурым и злым. – Можешь смотреть… Владимир, стараясь унять внезапный приступ тошноты, последовал совету. Кожаный пиджак… Не хватает одной пуговицы. Сзади в раскисшей коже едва просматривается узкая прореха – след от удара. Обтрепанные джинсы. Лицо… Нестеренко старался не задерживать надолго взгляд. Коротко подстриженная борода с уже подсохшей коркой ила. – Что в карманах? – обернулся он к Арутюняну. – Не много… – кивком указал тот на расстеленный неподалеку платок, на котором лежали расческа, спичечный коробок, мелочь серебром, скомканный клочок бумажки и какая-то небольшая безделушка овальной формы, как показалось капитану, из белой пластмассы. – Ограбление… – не то спросил, не то высказал предположение Нестеренко. – Похоже… Ну-ка, что это? – Геворг с помощью пинцета осторожно развернул бумажку. Капитан разочаровано хмыкнул – это был троллейбусный билет. – Не густо, – огорченно вздохнул он и взял в руки безделушку, оказавшуюся брошкой. – Красиво… – невольно залюбовался умело выгравированной сценкой – белый медведь среди торосов напал на клыкастого моржа. Линии рисунка были подкрашены несмываемой темно-коричневой краской. – Это что, пластик? – Кость. Видимо, моржовая, – сказал Арутюнян, укладывая свой чемодан с инструментами и приборами. – Нашел за подкладкой пиджака – в кармане дыра. – Ладно. Идем докладывать следователю. Вон машина прокуратуры подъехала.6
Капитан просматривал оперативные сводки, стараясь не пропустить сообщений даже о самых незначительных, на первый взгляд, происшествиях. Его оторвал от этого занятия Геворг. – Здравствуй, Володя. – А, Гарик… Привет. Чем порадуешь, наука? – Работаем… – неопределенно ответил эксперт и потянул из кармана сигареты. – Можно? – Давай… – кивнул капитан – для своего старого друга он иногда делал исключения. – Только возле окна. – Ты что, заболел? – Геворг испытующим взглядом окинул его осунувшееся лицо. – Среди лета? – Владимир потер виски. – С чего ты взял? – Видок у тебя… – Ладно, – Нестеренко энергично тряхнул головой. – Хватит трепаться. Работы невпроворот. Ты по делу? – Чаем угостишь? – Только чайник сам поставь. Заварка свежая, – он оживился: знал, если Геворг заговорил о чае, значит, пришел не с пустыми руками. – И на том спасибо… Вчера капитан со следователем до поздней ночи искали зацепочку в деле. Но начинать приходилось на голом месте. Пока единственным, весьма слабым утешением служил троллейбусный билет. Примерная дата смерти погибшего совпадала с датой его приобретения. Но есть ли в этом какая-нибудь взаимосвязь? Даже предполагать было рискованно. Оставалось уповать на ЭКО, где Арутюнян исследовал вещи потерпевшего. Так чем порадует Геворг? – Ну будет тебе, Гарик… – с укоризной в голосе обратился Нестеренко к другу, который с наслаждением прихлебывал круто заваренный чай, – выкладывай. – Вах, вах, какой быстрый. Слушаю и повинуюсь… Арутюнян родился в Москве. Был стопроцентным столичным жителем. Но всегда с массой подробностей рассказывал об Армении. Послушать его, так он насквозь объездил южную республику. Геворг же, которого в МУРе переименовали в Гарика, был в Ереване, где жила его бабушка, всего два или три раза, да и то на школьных каникулах. – Фоторобот мы сотворили, – Арутюнян положил на стол перед Нестеренко снимки. – Но гарантии я дать не могу. – А когда такое было, чтобы ЭКО давал какие-либо гарантии? – Не клевещи, Володя. Уж тебе грех на нас обиду держать. Вспомни дело братьев Крозик… – Сдаюсь, – поднял с улыбкой вверх руки Нестеренко. – Беру свои слова обратно… И это все? – Почему – все? – Криминалист вынул из папки, которую принес с собой, несколько машинописных листков. – Вот заключение. – Что-нибудь интересное есть? – Да как тебе сказать… Мало. Судя по всему, "утопленник" был убит не на берегу водохранилища. И привезли его туда в багажнике машины. На пиджаке я обнаружил царапины, а на брюках масляные пятна. Масло импортное, довольно редкое. Применяется в основном для "Жигулей", реже – в системе смазки "Волги" ГАЗ-24. – А то, что у него мог быть личный автомобиль, такое предположение тебе не пришло в- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (17) »