Клайв Касслер, Пол Кемпрекос Затерянный город

Пролог

Французские Альпы, август 1914-го

Высоко над заснеженными горными вершинами Жюль Фошар отчаянно боролся за жизнь. За несколько минут до этого его аэроплан с такой силой врезался в невидимую воздушную стену, что у пилота даже зубы затрещали от перегрузки. И вот сейчас машину бросало вверх и вниз над склонами, как детскую игрушку на веревке. Фошар пытался справиться с турбулентностью в соответствии с инструкциями, которые вдалбливали ему в авиашколе строгие французские инструкторы. Вскоре он оказался в относительно спокойной зоне, все еще не осознавая в полной мере того отрадного факта, что это стало доказательством его мастерства пилота.

Как только аэроплан выровнялся, а полет стал более или менее стабильным, Фошар дал волю естественным человеческим чувствам. Он устало прикрыл глаза и оперся головой на руки, медленно погружаясь в затуманенную событиями последнего времени реальность. Пальцы его рук слегка расслабились и перестали сжимать рычаги управления до боли в суставах. Небольшой красный аэроплан покачивался, как пьяный человек на неровной дороге, – это состояние французские пилоты называли perte de vitesse, или потеря управляемости. Он как будто завалился на одно крыло перед тем, как полностью осесть на хвост.

К счастью, Фошар вовремя уловил перемены в поведении машины, вскинул голову и резко тряхнул ею, чтобы привести в порядок мысли. Он расслабился всего на несколько секунд, но даже этих мгновений оказалось достаточно, чтобы аэроплан потерял несколько сотен метров высоты и почти вошел в штопор.

Кровь бросилась ему в голову, а сердце забилось так бешено, что, казалось, вот-вот взорвется в груди.

Во французских училищах начинающих авиаторов всегда учили управлять самолетом с такой осторожностью, с какой пианисты прикасаются к клавишам рояля. Только что Фошар убедился в правильности такой методики, доказав ее преимущества в критический момент полета. Многочасовые упражнения не прошли даром. Слегка потянув на себя рычаг, он сделал все возможное, чтобы не допустить сверхкомпенсации, и в конце концов выровнял аэроплан. Удовлетворенный тем, что машина вновь повинуется ему, пилот медленно выдохнул, а потом так же медленно сделал глубокий вдох, чувствуя, как ледяной воздух обжигает легкие и освежает, будто глоток вина.

Резкая боль мгновенно взбодрила. Оправившись от недавнего забытья, Фошар вспомнил мантру, которую часто повторял последнее время. Замерзшие губы так и не смогли отчетливо выговорить заветную фразу, но слова пронеслись в его сумеречном сознании:

«Провал означает провал миллионов людей».

Фошар крепко сжал зубы, вновь обретя решимость бороться до конца. Он смахнул иней с темных очков и уставился вдаль поверх панели приборов. Альпийский воздух был чист, как горный хрусталь, и даже самые отдаленные предметы обретали удивительную четкость, подчеркивая рельеф местности. Горные вершины, похожие на острые зубы чудовища, простирались до самого горизонта, тут и там виднелись крошечные деревушки, прилепившиеся на склонах, словно гнезда сказочных птиц. А над горами нависли хлопья облаков, отдаленно напоминающие громадные кучи только что собранного хлопка. Небо сверкало первозданной синевой, а заснеженные вершины высвечивали ослепительно голубые лучи клонившегося к горизонту солнца.

Фошар успел посмотреть покрасневшими глазами на эту неописуемую красоту, а потом внимательно прислушался к натужному реву мотора «Гном» мощностью восемьдесят лошадиных сил, который был установлен на самолете фирмы «Моран-Солнье». Все было в порядке, мотор ревел с такой же мощью, как и до его кратковременного сна, который чуть было не стал для него трагическим. Фошар немного успокоился, но дурное предчувствие поколебало его прежнюю уверенность в себе. К собственному разочарованию, он вдруг осознал, что испытывает не совсем знакомые эмоции. Страх. Это был не страх смерти, а страх потерпеть поражение и провалить судьбоносную миссию. Несмотря на решимость и отчаянную смелость, боль в суставах и мышцах напомнила, что Жюль Фошар – такой же простой человек из плоти и крови, как и все остальные.

Сиденье пилота оставляло небольшое пространство для движения, несмотря на то что его тело было упаковано в плотную кожаную куртку с меховой подкладкой, толстый шотландский шерстяной свитер с высоким воротником и теплое нижнее белье. Шерстяной шарф надежно защищал горло от ледяного холода, на голове был кожаный шлем, а на руках – теплые кожаные перчатки. Да и ноги были в полной безопасности. Сапоги с меховой подкладкой были сделаны из самой лучшей кожи и могли выдержать любой мороз. И несмотря на то что Фошар был одет так, как будто собрался на Северный полюс, ледяной холод все же продирал его до костей и навевал тревогу. Развитие событий шло по опасному сценарию. Самолет фирмы «Моран-Солнье», слишком капризный в управлении, требовал большого внимания со стороны пилота.

Фошар собрал все силы и мобилизовал свое знаменитое упорство, благодаря которому стал самым трудолюбивым и успешным промышленником в мире. Отчаянная решимость светилась в серых глазах, а крепко сжатые губы и волевые скулы лишь подтверждали его уверенность в успехе. Благодаря длинному, с горбинкой носу в профиль Фошар напоминал могучего орла, устремившегося к родному гнезду.

Он собрал все свои силы и пошевелил губами.

«Провал означает смерть миллионов людей».

Голос, который наводил страх во многих европейских коридорах власти, сейчас прозвучал неожиданно хрипло и оттого еще более жалко. Он вообще был не слышен из-за натужного рева мотора и завывания ветра, но Фошар очень надеялся, что судьба рано или поздно вознаградит его за это. Он наклонился и достал из кожаного сапога плоскую серебряную флягу. С трудом открутив пробку застывшими, несмотря на толстые перчатки, пальцами, сделал несколько глотков жгучего крепкого напитка из отборных сортов винограда, выращенного в его поместье. Приятное тепло стало медленно разливаться по всему телу.

Подкрепив таким образом силы, он поудобнее устроился на сиденье и растер пальцы на ногах и руках. Немного согревшись, он вспомнил о горячем швейцарском шоколаде, о свежеиспеченном теплом хлебе с расплавленным сыром, которые ждали его по другую сторону от этих гор. Толстые губы под пышными усами растянулись в иронической улыбке. Будучи одним из богатейших людей мира, он, Жюль Фошар, тем не менее с наслаждением предвкушает самую обыкновенную еду для простых людей! Ну что ж, пусть будет так.

Фошар имел все основания поздравить себя. Он был дотошным