искал исполнителей своих сатанинских замыслов и таки нашел: исключительно такие подонки, быдло способны на такие «подвиги», тогда как в глазах людей с нормальной психикой, моралью, совестью эти «подвиги» выглядят омерзительно. И если возглавить пролетариев (а это несравненно проще, легче, чем возглавить рабочих, полное доверие и послушание которых необходимо прежде завоевать) в борьбе за мировое господство, то это господство автоматически окажется в руках марксистских вождей пролетариата.

И именно в этом весь фокус, суть и секрет марксизма.

* * *

На Россию, господа хорошие, мне наплевать, это только хлам.

Я ненавижу крестьян, мужика… Крестьяне олицетворяют все то, что я ненавижу — традиции, веру, религиозный энтузиазм, ручной труд. Я подыгрываю, даже льщу им, но я их ненавижу. Я желаю, чтобы они все погибли, все до одного…

…Я надеюсь, что мы найдем способ… замордовать всех крестьян…

…Кровь есть лучше удобрение, какое дает нам природа

В. Ленин

Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми, которым мы дадим тиранию, никогда и не снившуюся самым страшным деспотам Востока: эта тирания будет не справа, а слева, и не белая, а красная, потому что мы прольем такие потоки крови, перед которыми вздрогнут и побледнеют все потери капиталистических войн… Крупнейшее банкиры через океан будут работать в теснейшем контакте с нами. Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на ее похоронных обломках укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до животного состояния… А наши юноши в кожаных куртках — сыновья часовщиков из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы — о, как чудесно, как прекрасно умеют они ненавидить все русское! С каким наслаждением они физически уничтожат русскую интеллигенцию — офицеров, инженеров, учителей, священников, генералов, агрономов, академиков, писателей!..

Л. Троцкий

Интернационал распорядился, чтобы европейская революция началась в России. И начнется… потому что нет у нас для нее надежного отпора ни в управлении, ни в обществе. Бунт начнется с атеизма и грабежа всех богатств. Начнут ниспровергать религию, разрушать храмы и превращать их в казармы, конюшни, зальют мир кровью, а потом сами испугаются… Евреи погубят Россию и станут во главе анархии

Ф. Достоевский

Подлинную скрытную суть, цель марксизма откровенно, без малейшего стеснения продемонстрировала большевистская революция, затеянная ее вождями, соплеменниками, прилежными учениками Маркса исключительно ради захвата в свои руки вожделенной власти.

Среди всех без исключения известных революций она единственная оказалась столь основательно, детально обоснованной, разработанной научно-теоретически и в практическом отношении. Ее обоснованию, подготовке и реализации посвятили десятки лет упорного труда, сотни капитальных трудов Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин (не считая сонмища более мелких мудрецов), провозглашенные на весь ХХ век самыми великими мыслителями, теоретиками, практиками революционного переустройства мира, вершителями судеб человечества. В сознании многих они остаются таковыми и поныне, такими же как и Гитлер или Мао Цзедун, который в свое время заявил: — самые великие политики те, кто имеет мужество уничтожить больше людей; — нет ничего страшного в термоядерной войне: если в ней погибнет даже половина китайцев, то половина все равно останется.

Особенно ревностно, добросовестно большевистские вожди усвоили марксову ненависть, презрение к деревне, мужику: во всех текстах дореволюционных программ большевистской партии крестьянство ни разу даже не упоминалось в качестве союзника, даже участника революции. Эта ненависть усилилась еще и личными мотивами главного большевистского вождя Ленина. Когда мама (в девичестве Бланк) в честь окончания университета подарила ему небольшое поместье (одно из двух, которыми владела) с деревенькой, местные крестьяне вскоре так возненавидели нового картавящего барина, что юный скороспеченный помещик в ответ еще больше возненавидел их. И с тех пор выражение «деГевенский идиотизм» стало его любимым.

Однако теория теорией, ненависть ненавистью, а грешная жизнь иногда вынуждает забывать их, если того требует политическая ситуация. А именно такая ситуация сложилась для большевиков в самый канун их революции.

После провала большевистского путча 1905 г. (напоминает мюнхенский путч фашистов в 1923 г.) партия была разгромлена, ее остатки ушли в подполье и фактически бездействовали вплоть до 1917 г., ее руководящие кадры, активисты оказались в тюрьме и ссылке, а вожди, включая Ленина, сбежали за границу и прятались, прозябали там 12 лет, потеряв малейшую надежду на саму возможность революции. И когда грянуло февральское свержение царизма, оно застало их, включая Ленина, врасплох, явилось для них полной неожиданностью — громом среди ясного неба. Когда к Ленину прибежали сообщить эту радостную весть, величайший революционный провидец накинулся на своих осведомителей едва ли не с матом и кулаками, в гневе орал, что этого не может быть, что это провокация и т. п. И поверил, лишь когда принесли газеты. Совершенно растерянным большевистским вождям предстояло возвращаться в Россию с полным непониманием политической обстановки в ней и какого-либо плана действий.

Единственное, что они отлично понимали, так это то, что нужны деньги и немалые, ибо без них революцию не сделаешь.

По наущению и с помощью старого друга, соратника по путчу 1905 г., миллионера, мудрого еврея Парвуса Ленин заключил тайный договор с германским Генштабом: после захвата власти большевики выводят Россию из войны, а Генштаб дает ему сейчас на этот захват и вывод мешки валюты и в запломбированном вагоне перевозит его с ними и его соратниками из Швейцарии в Россию через воюющую с ней Германию.

С мешками денег, полученными от американских олигархов, вернулся в Россию и Лейба Троцкий.

Однако после возвращения кроме иностранных денег у большевистской верхушки больше ничего не было.

В рядах вышедшей из подполья и фактически развалившейся партии насчитывалось около 25 тысяч членов, тогда как в партии эсэров — во много раз больше, в кадетской партии — более 400 тысяч. Она не имела малейшего влияния на политическую ситуацию в стране, не имела