( Валерий Берлин, “Влюбленный в букву „Ю””. — “Имена”, 2008, № 10) переживает свои любовные истории между популярным жизнеописанием Нильса Бора и интервью специалиста по “психологии имени”. Рекламируются дискотека “Ээхх, Разгуляй!” и электронная социальная сеть mir.mail.ru. И есть в этом всем что-то безумное. Кстати, в обоих журналах аккуратно и занимательно выпечена фигура адмирала Колчака — одна из историй, естественно, с особенным любовным привкусом. Между тем журналы принадлежат совершенно разным ЗАО.

Алексей Олейников. Мастер кризисных ситуаций. — Научно-методическая газета для учителей истории и обществоведения “История” (Издательский дом “Первое сентября”), 2008, № 17 (857) <http://www.1september.ru> .

О полководце Первой мировой генерале Павле Адамовиче Плеве, безвременно умершем в марте 1916 года. Астраханский юрист-историк здесь доказательно рассказывает о том, что “у России был шанс победоносно закончить войну уже в конце 1916 года”. Тонкие военные схемы Плеве просто не успели воплотиться в действительность.

Марина Палей. Рая & Аад. — “Зарубежные записки”, 2008, кн. 15 (III — 2008).

Читая это более чем желчное, жутковатое сочинение, я все вспоминал фразу верного попугая из романа-притчи Дефо: “Бедный Робин Крузо! Где ты был и куда ты попал?”

Бедная Марина Палей!

Владимир Полеванов. Российско-китайские отношения — противоречия и

возможности сотрудничества. — “Вертикаль. XXI век”, Нижний Новгород, 2008, вып. 22.

Говорит бывший губернатор Амурской области: “Россия может создать зону рубля. Все основания для этого есть. Наш рубль может быть обеспечен водой Байкала”.

Александр Радашкевич. В понедельник нашей жизни… — “Зарубежные записки”, 2008, кн. 15 (III — 2008).

...................................

останавливается лифт, на котором

мы поднимались вниз, на котором спускались

вверх столько ненужных и слякотных утр,

столько заваленных рухлядью дней, так

никогда из себя и не выйдя и никогда

в себя не приходя, в понедельник нашей

жизни осыпаются цветы.

Вера Савельева. Греми, громкое сердце. — “Книголюб”, Алматы, 2008, № 2 (15).

Очередная тема в проекте “Художественная антропология”. Особенно меня позабавила главка “Холодное и горячее сердце в литературных сюжетах”.

Сергей Соловьев. “Я за любовный госзаказ”. Беседовал Александр Кан. — “Русский репортер”, 2008, № 35 <http://www.expert.ru/printissues/russian_reporter>.

“— Но ведь прокат какой-никакой все-таки появился… Кинотеатров новых много построили. Лет пятнадцать назад вы в Доме кино у нас в Ленинграде с ужасом говорили:

„Бог мой, за год два фильма сделаны или три!” Помните жуткий этот период —

1992 — 1994 годы?

— Сейчас не менее жуткий. У нас сейчас, кто-то мне сказал из серьезных людей, 140 картин лежит на полке. 140 картин на полке! Вся советская власть со всеми ее преступлениями ничего подобного не знала.

— Почему? Что это за картины?

— Нормальные картины. Многие из них у нас на фестивале „Дух огня” в Ханты-Мансийске прокатывают. Но они не самоходы.

В мировой практике нет ни одного по-настоящему хорошего фильма, который отстаивал бы буржуазные ценности. Потому что есть капитализм как система хозяйственности, а есть буржуазность как система человеческих ценностей. И вот мы сейчас — отвратительное, дикое мелкобуржуазное общество. С абсолютно мелкобуржуазными личностными установками. Это то, от чего сходил с ума Александр Блок, от чего сходил с ума Толстой, от чего многие сходили с ума. А мы это сделали национальными личностными приоритетами. Мы же додумались первыми, что главный критерий состоявшейся человеческой личности — это успех. Ну что может быть гадостнее? Гадостнее для просто философии жизни человека на земле. Ничего не может быть! Мы же с утра до ночи вдалбливаем: как быть успешным. Да ясно, как быть успешным! Встав на труп товарища, ты становишься на десять сантиметров выше. Ну, это же все давно, до нас, придумано! И никакой другой формулы успеха нет! Еще семь лет назад иногда говорили: ой, так жить нельзя, так жить нельзя, пир во время чумы. Сейчас, я убежден, другая ситуация. Сейчас чума во время пира. Абсолютно новая ситуация.

Против мелкобуржуазности кричало все мировое кино. Все великое мировое кино второй половины XX века — Бергман, Антониони, Феллини. Энергетическим источником всего была ненависть к мелкобуржуазному сознанию. Ненависть!”

Борис Стадничук. Код Наф-Нафа. Свинология сказки. — “Книголюб”, Алматы, 2008, № 2 (15).

Тут тринадцать концепций, на вкус любого толкователя (есть, к примеру, и антиглобалистская, и либерально-обличительная, и фрейдистская, и даже — ипотечно-кризисная). Вот — первая, культурологическая:

“Ниф-Ниф — это пастырь стад, номад, кочевник, Марк Дакаскос, одним словом. Его соломенный шалашик — зимовка. Нуф-Нуф — землевладелец, Микула Селянинович, кулачина и куркуль, который даже бедную овечку, промокшую под дождем, в хату к себе не впустит. Соответственно, Наф-Наф — ситизен, буржуа, горожанин. Вся история — не что иное, как аллегория урбанизации, а заживо сваренный поросятами Волк символизирует экологическую среду, окончательно побежденную и практически изничтоженную в раскаленных котлах ядерных электростанций”. В предисловии к сему свинологическому исследованию читаем: “Не будем всуе поминать Курочку Рябу — жуткую историю о грехопадении и изгнании из рая. Обратимся к главной теме настоящего исследования — к архетипической истории о трех парнокопытных домовладельцах”.

Короче говоря, “любой культуролог вам подтвердит, что Гильгамеш, Буратино, Одиссей, Тиль Уленшпигель и Остап Бендер суть не что иное, как эманации этого дерзкого культурного героя”. Колобка то есть!!!

Герман Фейн. “Лев Толстой — писатель безукоризненного вкуса”. Беседовал Сергей Волков. — Научно-методическая газета для учителей словесности “Литература” (Издательский дом “Первое сентября”), 2008, № 17 <http://lit.1september.ru> .

Очередной номер “Литературы” целиком посвящен Толстому и теме преподавания его в школах и вузах.

“ — Четверть века вы преподавали русскую литературу в Германии. Как воспринимают Толстого немцы?

— Вы знаете, немецкий студент очень отличается от русского. Русский студент или плюет на все, или страшно интересуется. Немцы никогда ни на что не плюют и никогда ничем страшно не интересуются. Ровненько учатся, одинаково любят всех русских писателей, если по ним надо сдавать экзамен… А если серьёзно, то многие немцы читают русскую литературу. Тем более что она у них довольно