волос.

— Садись, — кивнул следователь.

Соня села, безучастно сложив руки на коленях.

— Ты ничего не хочешь изменить в своих показаниях?

— Нет, — бесцветно ответила Соня.

— Может быть, ты вспомнила какие-то новые детали?.. Никто из пассажиров не показал с уверенностью, что именно ты стреляла в охранника…

Соня молчала.

— С тобой хочет встретиться один человек. Это против правил, но я решил пойти навстречу…

Следователь встал и открыл дверь. Вошел Богуславский — постаревший, сутулящийся.

— Буквально две минуты, — сказал следователь. Богуславский кивнул, и он вышел.

Борис Аркадьевич сел напротив.

— Здравствуй, Соня.

— Здравствуйте, — не поднимая головы, ответила Соня.

— Я… — У Богуславского предательски сорвался голос, он помедлил. — Я узнал, что ты беременна… На этот раз действительно беременна…

Соня молчала.

— Если ты скажешь, что ничего не знала об угоне, что ты всерьез выходила замуж и ничего не знала, что Игорь тебя обманул, — ты через два часа выйдешь отсюда. Я тебе обещаю.

Соня отрицательно покачала головой.

— Нет.

— Я тебя прошу… Я тебя прошу сказать, что мой сын тебя обманул, что ты такая же жертва, как другие пассажиры…

— Я не знаю, чей это ребенок, — сказала Соня.

— Это мой ребенок! — вскрикнул Богуславский. — Это мой внук! — он заплакал. — Это все, что у меня осталось в жизни… Соня… Девочка, я тебя прошу… Я тебя умоляю, скажи им это, и мы уедем отсюда вместе… — он вдруг встал на колени, поймал ее руку. — Я тебя умоляю! Ради всего святого…

Богуславский сидел за рулем. Соня сзади щурила отвыкшие от солнца глаза.

— Мы с твоей мамой уже все продумали, — торопливо говорил Борис Аркадьевич. — Сначала вы поедете в санаторий, здесь, под Москвой, — чтобы ты окрепла, набралась здоровья, подышала свежим воздухом. А потом, ближе к сроку, вы обе будете жить у нас…

Соня удивленно проводила глазами стоящий на перекрестке пустынных улиц бронетранспортер. Потом еще один.

— Что случилось? — спросила она.

— А? — мельком оглянулся Богуславский. — Брежнев умер… — Он продолжал увлеченно говорить о будущем ребенке.

Соня уже не слышала его. Она изо всех сил сжимала дрожащие губы, по щекам текли слезы…