табурете у стойки восседал Джон Диллинджер собственной персоной. Он был одет как щеголь: хороший двубортный костюм, шелковый галстук, умопомрачительные двухцветные туфли. Он отпустил усики, как у Дугласа Фербенкса. Рядом с ним сидела темноволосая девица… Несмотря на усталый и даже измученный вид, в ней чувствовалось обаяние.

— На кого я похож? — с усмешкой спросил ее Диллинджер.

— Не знаю, — равнодушно пожала она плечами. — А на кого тебе хочется быть похожим?

— Это вопрос, а не ответ, — хмыкнул Диллинджер, забирая у нее стакан.

— Ну, ладно, ты похож на Дугласа Фербенкса, — сказала девушка. — А теперь отдай мой стакан.

— На Дугласа Фербенкса? Это все усы, — сказал Диллинджер, проводя пальцем над верхней губой. — Верно я говорю?

— Усы, глаза, нос, что угодно, — устало произнесла девушка. — Пожалуйста, отдай мой стакан.

— Между прочим, индейцев тут не обслуживают, — сообщил Диллинджер. — А ты, говорила, что в тебе есть индейская кровь. Ты ведь, кажется, индианка?

— Наполовину, — сказала она. — И еще наполовину француженка. А у французов с выпивкой полный порядок.

Она протянула руку за стаканом, но Диллинджер снова отодвинул его так, чтобы она не могла до него дотянуться.

— Стакан убежал, — ухмыльнулся он.

— Слушай, кто ты собственно такой? — начала она.

— Дуглас Фербенкс, — отозвался он. — Можешь в этом не сомневаться.

— Хорошо, Фербенкс так Фербенкс…

Он толкнул стакан по стойке в ее сторону, она взяла его и сердито сделала глоток.

Он наклонился к ней и сказал:

— Ты, между прочим, понятия не имеешь, кто я такой.

Она смотрела в стакан, затем заговорила:

— Слушай, приятель, мне совершенно все равно, кто ты такой. Будем считать, что ты и есть Дуглас Фербенкс.

— Кто?

— Дуглас Фербенкс.

— Нет, ошибаешься! — крикнул он. То, что она увидела, заставило ее отпрянуть от него подальше. Она поперхнулась своей выпивкой и стала отплевываться.

Ее спутник резко выбросил руку на стойку, в ней был кольт сорок пятого калибра.

— Хочешь знать, кто я такой? — снова закричал он. — Я Джон Диллинджер.

— Отлично, — кивнула она. — Пусть Диллинджер.

— Заткнись, — рявкнул он.

Резким движением он повернулся к залу. Теперь все обратили внимание на него и его кольт. Кто-то вскинул руки вверх, кто-то удивленно таращился, не понимая, что происходит. Бармен стал потихоньку двигаться к кассе.

— Нет, приятель, так дело не пойдет, — холодно заметил Диллинджер, и в левой руке у него оказался еще один пистолет.

Бармен превратился в статую.

— А ну, на пол, лицом вниз, — скомандовал ему Диллинджер.

Бармен не заставил себя долго упрашивать. Кто-то из клиентов стал пробираться к двери. Диллинджер заметил это и выстрелил. Из стола, мимо которого проходил хитрец, полетели щепки. Бедняга застыл на месте.

В баре воцарилась мертвая тишина. Диллинджер погрозил неудачливому беглецу пистолетом, из дула которого струился сизый дымок, потом перевел взгляд на ошалевшую публику. Глаза его засветились холодным огнем.

— Всем достать бумажники! — распорядился он.

— А что ты, собственно?.. — растерянно начала было девушка, но испуганно замолчала, потому что Диллинджер рявкнул:

— А ну, заткнись! — Затем он постучал стволом пистолета по стойке и приказал: — Кладите бумажники вот сюда и ложитесь на пол.

Собравшиеся испуганно переглядывались, плохо понимая, что делать. Тогда с ледяной улыбкой Диллинджер выстрелил четыре раза — и у четверых мужчин в руках разлетелись вдребезги стаканы и бутылки.

— Я не люблю долго ждать, — сообщил он, и тогда народ потянулся к стойке. Мужчины выкладывали бумажники. Женщины снимали дешевые украшения и часики.

Вскоре все либо лежали на полу, либо стояли на четвереньках.

— Учти, дружище, — повернулся Диллинджер к бармену. — Если попробуешь вытащить пушку, то проснешься уже в аду.

— Мне тоже лечь? — осведомилась темноволосая девушка.

— Стой себе на здоровье, если охота! — усмехнулся Диллинджер, а затем ехидно поинтересовался: — Ты всегда только говоришь или иногда кого-нибудь слушаешь?

— Бывает и слушаю.

Бандит прошел вдоль стойки, сгребая бумажники. Когда они образовали гору, он взял несколько штук, поднял высоко над головой, холодно улыбаясь, и выстрелил в большое зеркало.

— Эй, вы, смотрите на меня и запоминайте! — выкрикнул он. — Я — Джон Диллинджер! Утром вы откроете газеты и увидите мою фотографию. Вы надолго меня запомните. — И начал пятиться к выходу, повторяя: — Я Диллинджер! Джон Диллинджер! Усекли?

Затем, вынув из взятых бумажников доллары, он плюнул на них, и смятым комком швырнул вверх, схватил девушку за руку и стал пробираться к двери мимо поверженных тел, на которые падали купюры.

— Как тебя зовут? — на ходу спросил он девушку.

— Билли… Билли Фрешетт.

— Поедешь со мной.

— Как скажешь.

Оказавшись у выхода, Диллинджер развернул Билли лицом к двери и, прикрываясь ею, как щитом, вышел на улицу, пятясь, как это делают бандиты, покидающие ограбленный банк.

Некоторое время в баре висела тишина. Потом все разом загомонили, начали подниматься и ловить доллары, выброшенные Диллинджером.

* * *

Бедняки толпились у бара, прислушиваясь к странному шуму.

— Что там? — спросил у них подошедший полицейский.

— Один парень устроил налет, — пояснили из толпы. — Захватил девку, назвался Диллинджером…

— Теперь каждый мелкий уголовник объявляет себя Диллинджером, — усмехнулся полицейский.

— Безумец, безумец, — говорил бывший фермер, качая головой.

Люди стояли и недоуменно переглядывались.

5

В тихом респектабельном квартале Канзас-Сити стоял тихий респектабельный дом. Туда-то и ворвался Диллинджер, таща за руку Билли. В квартире его сообщники резались в карты.

Услышав, как отпирается дверь, они выхватили свои пушки, но увидев Диллинджера, успокоились и, выложив стволы на стол, продолжили игру.

Там собрались все ближайшие соратники Диллинджера. Лихой профессионал Гарри Пирпонт, долговязый весельчак Гомер Ван Метер, ветеран уголовного мира Чарли Макли. Когда-то о его дерзких ограблениях ходили легенды, но теперь он отошел на вторые роли. Был еще коренастый коротыш Эдди Мартин. Когда-то он водил гоночные автомобили, а теперь стал шофером банды. У него были ужимки примадонны и манеры хулигана.

Диллинджер остановился и посмотрел на Билли. Он по-прежнему держал ее за руку, и она была не на шутку испугана.

— Вот мои друзья-приятели, — сказал ей Диллинджер и начал тыкать пальцем в сидевших за столом. — Это Гарри Пирпонт, это Гомер Ван