домашних собак. Наконец, наступил день, когда и Пононка должен был отправиться в котёл. Серый Бизон воспротивился этому.

– Сынок, – уговаривала его мать, – собака должна умереть, чтобы спасти жизни нам, людям. Таков порядок вещей.

– Пононка не должен погибнуть, не может погибнуть! – кричал мальчик в ответ. – Пусть пропадёт весь свет, только не моя собака. Не дам моего Пононку, не отдам моего друга на съедение!

Мальчик умолял так горячо, так страстно заклинал всех, так яростно бросался на защиту собаки, что поражённые люди смотрели на него с тревогой.

– Ответьте мне, – спросил Серый Бизон, – разве эта не моя собака?

– Твоя.

– Тогда какое право вы имеете распоряжаться тем, что принадлежит мне?

– Ты прав, собака принадлежит тебе, но ты должен подумать не только о себе, но и о других людях. Иногда надо уметь переступать через свои привязанности.

После долгих споров Пононке всё-таки была дарована жизнь.

Да, времена были тяжёлые. Пользуясь нашим ужасным положением, американское правительство подсылало к нам своих агентов. Они уговаривали наших вождей продавать американцам наши земли, бросить нашу свободную кочевую жизнь и принять власть белых людей. За это американское правительство обещало бесплатно содержать нас в резервации. Зная печальную судьбу южных племён, мы не поддавались на уговоры. Мы всё ещё надеялись прожить охотой. Да и как можно было продавать землю? Разве земля товар? Разве земля не есть самое главное, что нас окружает? Разве не все люди ходят по ней? Разве трава, деревья и вода родятся не из земли? Разве земля не является матерью всего сущего? Разве не на земле все находят приют?

Нет, Черноногие не желали продавать землю.

– Если мы продадим землю, – говорили вожди, – то белые люди не разрешат нам ходить по ней. Они скажут, что земля принадлежит только им. Как мы будем жить тогда? Как мы сможем ходить по земле?

Несмотря на грозовые тучи, которые собирались над Черноногими, жизнь для детей всё ещё была полна прелести. Дети никогда, как говорится, не вешали нос. С незапамятных времён индейцы, привыкшие ко всяким невзгодам, и теперь радовались солнцу, теплу. Мы, ребята, были очень довольны, когда уходила зима и на небе появлялись первые признаки наступавшей весны. Мы знали, что весна означала, что скоро женщины свернут палатки, сложат шесты на волокуши (бесколёсые повозки), и начнётся радостное перекочёвывание по солнечным прериям.

Перед большим походом в стойбище устраивался большой праздник. Мужчины исполняли ритуальные танцы и песни, гремели барабаны и бубны. Сперва был шумный пир, большое угощение, которое подготавливали все женщины племени. Затем, сразу после ужина, мужчины начинали раскрашивать свои тела яркими красками, раздевшись почти донага – только набедренные повязки прикрывали их. Женщины выглядели прекрасно, облачённые в свои лучшие платья, обшитые бисером и мелкими ракушками. Детей тоже раскрашивали и наряжали в красивые одежды.

Танец имел огромное значение в жизни Черноногих. Через танец мы выражали благодарность Великому Духу за предоставленную нам жизнь, за возможность пережить счастливо студёную зиму. Танец был нашей молитвой о том, чтобы Великий Дух вдохнул в нас мужество на будущее и чтобы мы могли стойко встретить любую беду, любое несчастье.

Наш шаман возглавлял шествие танцоров, двигаясь к тому месту, где расположились вокруг большого барабана ярко раскрашенные певцы. К ногам людей были привязаны всевозможные бубенцы, и от этого создавался невероятно весёлый шум. Певцы и танцоры постоянно менялись, выходя разными группами; у каждых были свои особенные наряды, раскраски и военные регалии. Мы смотрели на них с огромным удовольствием. Мы были ещё мальчиками, но мечтали стать взрослыми и сильными воинами, а сделавшись воинами, мы тоже будем участвовать в танцах.

Танцоры издавали воинственные крики, зубы их поблёскивали, длинные волосы, обильно смазанные жиром, лоснились при свете костра. Устремив взор куда-то вдаль, через головы собравшихся зрителей, они словно вглядывались в таинственную глубину мифов и преданий, из которых родился дух танца.

Танец приводил в восторженный трепет каждого индейца. Даже мы, малыши, дрожали от возбуждения: нам тоже хотелось кричать и танцевать рядом с нашими отцами и старшими братьями.

Большинство молодых и зрелых воинов состояли в каких-нибудь воинских организациях (иногда они назывались воинскими братствами). Танцы этих воинских братств были проявлением товарищества, взаимной дружбы и единства той или иной воинской организации. В общих танцах принимали участие все желающие, но танцы воинских братств были делом особым, и члены организации были обязаны участвовать в танцевальных церемониях своей организации.

В одну из таких торжественных ночей произошло нечто, вызвавшее тревогу. Кто-то заметил, что несколько человек из нашего лагеря не захотели участвовать в празднике. Три Орла, дядя Серого Бизона, и несколько других воинов не пришли на пляску своего воинского братства. Их поступок вызвал такое негодование, что торжество было прервано. Все были ошеломлены. Едва обнаружилось их отсутствие, поднялся шум.

– Три Орла! – вождь воинского братства крикнул во весь голос. – Где Три Орла? Пошлите за ним гонца!

Вождя звали Блуждающий Дух. Это был сравнительно молодой и горячий воин. Мужество, проявленное им неоднократно в бою с враждебными племенами, и рассудительные речи подняли его выше других людей в нашем племени.

Вскоре гонец вернулся. За ним шествовал Три Орла. Остановившись перед костром, он обвёл всех надменным взглядом. В его глазах сверкали странные огоньки. Он казался пьяным.

– Что вам надо от меня? – спросил Три Орла.

– Похоже, что ты лишился разума. Как ты смеешь задавать такие вопросы? – возмутился вождь, и перья, стоявшие на его голове огромным веером, качнулись, как крылья птицы. – Ты знаешь, о чём моя речь. Ты являешься членом воинского общества, но уклоняешься от участия в танце. Что это означает? Ты плюёшь на наши обычаи?

– Да, с некоторых пор я не желаю следовать старому пути, – ответил Три Орла.

– Ты безумен! – воскликнул Блуждающий Дух.

– Я не безумен. Я принял решение. Я не желаю участвовать в военном танце, – жёстко произнёс Три Орла и сверкнул глазами.

– Объясни свои слова! – потребовал вождь.

– Разве Черноногие уже перестали жить свободно? – удивился Три Орла. – Разве мы обязаны отчитываться друг перед другом? Я вольный человек, как и все вы, собравшиеся здесь. Я имею право поступать так, как считаю нужным.

Серый Бизон видел, что взгляды собравшихся были устремлены на его дядю с явной недоброжелательностью. Некоторые