- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (27) »
Петроний Гай Аматуни Путешествие в Аэроград
ОТ ИЗДАТЕЛЯ
Жизнь — это сплошные дороги… Куда ни глянь — всюду тянутся их широкие ленты: одни ровные, словно спокойная водная гладь, другие все в буграх и ухабах, как начинающее штормить море. И идут, идут по этим дорогам люди, имя которым — труженики земли. Идут шахтёры и сталевары, землепашцы и учёные, инженеры и артисты — вся человеческая рать, на чьих плечах лежат счастье и мир планеты. Глядишь на дорогу и видишь: кто-то уже в конце пути, кто-то дошёл до середины, кто-то только-только делает первые шаги… Тем, чья дорога лишь начинается, хочется сказать: «Смотри, не ошибись, не заблудись: дорог много, компас у тебя один — твоя мечта, твоя цель». Говорят, существует больше тридцати тысяч профессий. Это и есть те дороги, выбрать из которых надо одну — ведь именно по ней пойдёшь от начала до конца. Какая же из них самая правильная, самая лучшая? На этот вопрос можно ответить так: самая лучшая профессия — профессия любимая. С ней тебе будет идти и легко, и радостно. С ней ты познаешь счастье сам, с ней принесёшь счастье и людям. Выбрать и полюбить профессию — задача нелёгкая. Пусть же серия наших книжек поможет решить эту нелёгкую задачу каждому, кто начинает свой путь. Книга П. Аматуни «Путешествие в Аэроград» — это рассказ о многих профессиях, связанных с авиацией, о необычном «городе», «жителем» которого может стать каждый из вас…К ЧИТАТЕЛЮ
Пусть тебя осенит звезда Трудных судеб и славных лет, Пусть глубокая борозда Врежет в память земли твой след. Н. Скребов
Светлой памяти Кузьмы Ивановича Шубина — Лётчика и Человека…
Небо! Великое детище Солнца и Земли… С высотой оно темнеет, пока не становится чёрным, как Вечность. Это небо космонавтов. А ниже, голубое, — наше, авиаторов, в нём я провёл четверть века. Дайте мне глянуть на кусочек Земли, и я скажу, какое небо над ним сейчас. И, наоборот, летя в облаках, я расскажу вам немало о Земле внизу. Как искусствовед, определяющий имя художника, даже если на полотне нет подписи… Давно я получаю письма с просьбой рассказать, как стать пилотом, что такое самолёт и что главное в нём, как устроен аэропорт и сколько профессий в советской гражданской авиации. Эта книга в какой-то мере ответит на ваши вопросы. Назвал я её «Путешествие в Аэроград», ибо нет для меня города роднее и ближе! Не ищите его на карте, нет его и на Земле, он, если угодно, над ней. Его населяют те, кто одновременно находится в полёте на самолётах Аэрофлота. Приобретите авиабилет, садитесь в самолёт, пристегните ремни, и с первого же сантиметра высоты вы — в Аэрограде!.. В нашем городе имеются и «улицы» — трассы, и «площади», малые и большие, — аэропорты. Есть и своё «подсобное» хозяйство. Трассы Аэрограда многоэтажны и как бы «вымощены» заданной высотой полёта, плотным воздухом, обтекающим крылья самолётов, и строго «распланированы» радиолучами. На первый взгляд, — материал зыбкий, но в действительности, в сущности своей он столь же прочен, как бетон или металл аэропортовских сооружений. В летние месяцы обычные города пустеют, а наш — перенаселяется. Число жителей наземных городов изменяется медленно, в Аэрограде — ежегодно увеличивается на миллионы человек. И даже ночью жизнь здесь никогда не угасает, а лишь притихает. Я приглашаю вас в Аэроград. Конечно, всего не охватишь — город-то наш велик! — но кое-что повидаем, а возможно, и откроем что-нибудь новое для себя…
НЕБО ЗЕМЛИ
1
Грузовой самолёт Ан-12 — на исполнительном старте, у начала широкой и длинной взлётной полосы. Бортрадист читает контрольную карту. На стенке пилотской кабины висит пластмассовая дощечка с вопросами — её и называют контрольной картой (в память тех времён, когда эта «викторина» печаталась на карточках из плотной бумаги). — Взлётный курс? — спрашивает Бортрадист. — Сорок градусов, установлен (в смысле, установлен на компасе), — отвечает Командир корабля. — Установлен, — подтверждают Второй пилот и Штурман. Бортрадист закрывает этот вопрос пластмассовой пластинкой и задаёт следующий: — Препятствия в полосе взлёта? Штурман отвечает — и вопрос закрыт в буквальном и переносном смысле. — Длина разбега? — Девятьсот семьдесят метров, — говорит Штурман, глянув в свои расчёты. — Скорость отрыва? — Двести тридцать (это — километров в час). И так далее, сверху вниз, не пропуская ни строки. На левом пилотском сиденье — Командир корабля, на правом — Второй пилот. Между ними — Бортмеханик. Впереди, в прозрачной кабине, — Штурман, позади всех — Бортрадист. — Карта выполнена, — докладывает он Командиру, и Командир корабля нажимает кнопку передатчика: — Разрешите взлёт!.. По-прежнему дует сырой ветер. Дымка. Низкая облачность. Даже не верится, что где-то мерцают звёзды, где-то лежит на чьём-то горизонте, словно выкованная из меди, багровая полоса зажата, где-то весело всходит солнце… — Взлёт разрешаю!.. — отвечает Диспетчер взлёта и посадки. — Включить фары… Взлетаем… Командир корабля плавно даёт полный газ. Освобождает тормоза. И клетчатая бетонная полоса, будто лента гигантского транспортёра, движется навстречу. Поехали! Всё быстрее и быстрее. Штурман нажал ребристую никелированную головку бортовых часов и перевёл взгляд на прибор скорости: — Сто… Сто двадцать… Сто пятьдесят… Двести… Лётчики работают. Мягким движением штурвала на себя поднимают нос самолёта. Прислушиваются к ровному и могучему гулу двигателей. К перестуку колёс на стыках бетонных плит. К шуршанию всё уплотняющегося воздуха за бортом. — Двести двадцать… Двести сорок… Десятки миллионов пассажиров перевозит ежегодно наш Аэрофлот. Большинство из них воистину «бывалые авиаторы». Начиная рейс, кто-то из них непременно скажет: «Оторвались!». А сосед солидно кивнёт: «Да, уже взлетели…» Но это самообман. Не родился ещё тот пассажир, кто раньше Командира корабля почувствует волшебный миг отрыва от нашей старушки планеты. Только ему одному — Командиру корабля — ведомы эти первые сантиметры вольного пространства, превращающие самолёт в воздушный остров. Но даже он ещё как бы живёт внутренне земной жизнью, ещё несколько мгновений будет привыкать к этому давно знакомому и каждый раз необыкновенному ощущению. Пройдут годы. Он уйдёт на пенсию. Отдохнет. Посвежеет. Но даже во сне будет долго тосковать по этим первым сантиметрам- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (27) »