«привет», и отключаюсь.

С ним мне теплей средь холодов,

Ведь я в плену у нежных слов.

Прощай, когда я в вечность кану!

И до свиданья, если возвращусь!

Надеюсь, что тебя я здесь застану!

И тихая растает грусть.

Жизнь за строчками слов дробилась

Жизнь за строчками слов дробилась,

И жила словами в словах.

Сказка кончилась и растворилась,

Словно облачко в небесах.

Но таинственные флюиды

Ещё полнятся лаской дней,

И летят по орбитам планиды

Расплывающихся идей.

Прорастает Душа, стремится

Светом выплеснуть из оков,

Светлой Сказкой, овеществиться

В глубину грядущих веков.

Пусть не памятью, ощущением,

Скрытой нежностью Бытия,

Ирреальным, чудным мгновением

Не раскаявшегося Огня!

Сказка тихо уснула, и закрыла страницы

Сказка тихо уснула, и закрыла страницы.

И в окно не стучатся щебетливые птицы.

Поле выжато. Яблоки с веток опали.

А волшебные крылья – просто строчками стали.

Душ одиночество сплетает мир

Душ одиночество сплетает мир искусно.

И в этой пустоте немного грустно.

И Муза, затаилась, не летит.

Она, как я, на ту же лесть попалась,

И всё никак не может отойти.

Ведь ей, как мне, тоски не ожидалось,

Хотелось в сказке раствориться, и…

Но сказка кончилась. Обыден быт и сух.

Её героям боле недосуг,

Нет времени на «болтовню пустую».

А Муза тем живёт, что речь ведёт «простую»,

Тоскует и грустит, смеётся, слёзы льёт,

Влюбляется, сама во что не зная,

Летит с Душой открытой на «привет»,

Наивной, видится во всём Открытый Свет,

И… «лбом об стенку» долго затихая.

Полетели же скорее

Полетели же скорее в Mилый_Домик_У_Реки!

Там без нас замёрзнут птички у кормушки без еды.

Полетели же скорее в Mилый_Домик_У_Реки!

Рыбки задохнутся в речке, если лунки не пробить.

Полетели же скорее в Mилый_Домик_У_Реки!

Без тебя туда дороги мне вовек не отыскать!

Полетели же скорее в Mилый_Домик_У_Реки!

Лишь с тобой, дыша восторгом, оживает этот мир!

Полетели же скорее в Mилый_Домик_У_Реки…

Только ты мне не протянешь ни улыбки, ни руки.

Рыбки задохнутся в речке, птички сгинут без еды,

Только нет тебе и дела до грядущей там беды.

Без тебя туда дороги мне вовек не отыскать,

А тебе тоскливо-скучно в небе без толку летать.

Письмо

По ту и эту сторону – в загранке.

Сквозь снег и грозы, в штиле, и в болтанке.

Четыре самолёта поменяла.

Смеялась. И от скуки изнывала.

В очередях. Полётах. Терминалах.

В аэропортах. И на вокзалах…

Снежок скрипел. По лужам находилась.

По гололёду, чуть пугаясь, наскользилась.

В метро, зажатая, стояла не дыша…

Но дальше по порядку, не спеша.

Лететь дешевле было через Ригу,

Хотя почти что день теряли в «перегоне».

И Рига нам преподнесла большую фигу,

О чём узнали мы уже в Бен Гурионе.

Они ввели оплату за багаж,

А за его транзит – двойной купон.

На целый час был рейс задержан наш

Из-за обедающих где-то там персон.

Стакан воды без денег не налили.

У нас была, мы даму угостили

Водою, что купили в терминале.

А в Риге эту воду отобрали,

Допить хотели, но они не дали.

Мы там сидели чуть ли не в подвале,

Не шесть, а семь часов посадки ждали.

Хотели кофе, бутерброд купить,

Но, как мы «не лепили им горбатых»,

Оплата – можешь в евро заплатить,

Но сдачу ты получишь только в латах.

И дальше их как хочешь, так крути.

100 евро в латы поменять мы не хотели,

И думали, уж сутки попостить,

Попутчики не дали, может быть,

Боялись, чтобы мы не похудели.

Они летели через Ригу не впервой

И чемодан еды везли с собой…

Письмо …

Итак, я продолжаю свой рассказ.

Когда билет до Киева мы брали,

Нам, дополнительно, услугу предлагали:

Бронировать билеты Киев – Львов,

100 $ – билет. Цена, что будь здоров.

И мы решили: Да зачем из заграницы?

Возьмём билеты прямо из столицы.

Когда же в Киеве нам стоимость сказали -

Упали!

157 «зелёных» за билет!!!

Вокзал – был однозначным наш ответ!

13$. В купе. Мы ночь проспали,

И утром уж во Львове на вокзале.

Нас ёлкой встретил наш родной вокзал!

Снежок пушистый тихо пролетал,

Поскрипывал легонько под ногами,

Был воздух свеж, его хотелось пить…

Но надо было «подвиги» вершить,

И, кинув сумки в камеру храненья,

Отправились на их свершенья.

Что здесь поделаешь

Что здесь поделаешь?! Лето проходит.

Дерево выросло. Снят урожай.

Осени дни уж почти на исходе.

Кличи всегда улетающих стай.

Всё одинаково, разное вроде.

Та же цикличность в Душе и в Природе.

Зрелость – это

Зрелость – это середина лета!

Добрых, разноцветных тебе дней!

Чувства и талантов всех расцвета!

Доброй жизни! И удачи в ней!

Укрыться в тень за ледяной стеной

Укрыться в тень за ледяной стеной,

Глухой стеной, воздвигнутою мной.

«Жизнь пережить – не поле перейти»,

Увидено столь много в том пути:

Рожденье – лишь насмешка с смерти ядом.

Улыбка – ложь, когда печаль с ней рядом.

Согласья – в несогласье лицемерия.

А за стеной – мертвы все ощущения.

Зреть ни к чему ни горе, ни измену,

Ведь слёзы могут уничтожить стену.

Смех не звучит, и радость умирает,

Тепло живых сюда не проникает.

Так чист и ясен мой прозрачный дом,

В нём тихо сердце обрастает льдом.

Снегом скрыты дом и речка

Снегом скрыты дом и речка.

В хрупком панцире из льда

На пригорочке крылечка

Отражается звезда.

Спит покой, приспав заботу,

Время в дрёму погрузив.

И, свернувшийся клубком,

Кот, в углу под камельком,

Выпевает сквозь дремоту

Ночи ласковый мотив.

Вот уж спим и мы с тобой.

Доброй ночи, Милый Мой

Порой мне тесно в рамках рифм

Порой мне тесно в рамках рифм.

И ритм преградой мне, как риф.

И в каждой строчке новый строй,

Иной расклад, настрой другой.

И все слова теряют связь,

И разбегаются, смеясь.

И мысль, как морфы в облаках,

Не обозначена в словах.

Стекает поднебесный жар

Стекает поднебесный жар,

Струит, деревья обтекая.

И, уже с самого утра,

Повсюду властвует жара,

Живое в тени загоняя.

На пустырях пески желтеют.

Пожаром стёкла пламенеют.

Ни облачка, ни ветерка.

И не слагается строка.

Жизнь двоилась в своей основе

Жизнь двоилась в своей основе,

И