э.

Ряд авторов склонен был самое появление Трипольской культуры, с ее керамикой и культовыми изображениями человека и животных приписать длительному культурному воздействию эгейского мира на северные страны. Такая точка зрения особенно отчетливо выступает в известной сводной работе Ю. В. Готье, изданной в 1925 г.^[9] В этой же работе влиянию Передней Азии приписано появление кавказских дольменов, как и целый ряд явлений в ранней северокавказской культуре медного века.

Польский исследователь Стефан Пшеворский пытался в ряде статей установить существование торговых сношений между странами Древнего Востока и северным Причерноморьем, используя в этих целях ряд археологических находок^[10]. К сожалению, некритическое привлечение материалов привела к тому, что выводы его основаны в значительной мере на находках или недостоверных, или же ошибочно отнесенных к северному Причерноморью или, наконец, явно поддельных^[11]. Таким образом, интересные по своему замыслу работы Пшеворского не подвинули вперед разработку поставленного им вопроса.

Что же касается проникновения в Причерноморье отдельных изделий эгейского происхождения, то оно было отмечено А. М. Талльгреном, правильно указавшим на поздне-микенский тип двусторонних бронзовых секир Щетковского и Козорезовского кладов II тысячелетия до х. э. на Херсонщине^[12].

Отнесение к импорту из Эгейского бассейна некоторых северокавказских находок, как, например, найденных в Ульском ауле на Кубани двух алебастровых женских статуэток^[13] или медного плоского ножа из Майкопского кургана, по форме напоминающего критские «бритвы»^[14], сейчас, при более глубоком знакомстве с археологическими памятниками Кавказа, следует признать неправильным. Предметы эти, по всей видимости, являются местными — кавказскими.

Неудачной оказалась также и попытка Л. А. Моисеева усмотреть в развалинах так называемых «башен» Гераклейского полуострова следы древнейшей микенской колонизации Крыма^[15]. При первой же проверке эта гипотеза отпала, как совершенно необоснованная.

Таким образом, делавшиеся до сих пор попытки проследить проникновение южных влияний в северное Причерноморье в эпоху, предшествующую греческой колонизации и образованию скифского общества, так же не привели к сколько-нибудь ясному представлению о действительных взаимоотношениях, существовавших в этот период исторического развития между племенами северного побережья Черного моря и южными странами.

В самое последнее время вышла работа В. Чепелева^[16], в которой автор, ссылаясь на взгляды Н. Я. Марра, говорит об исконной культурной общности населения всего черноморского бассейна и греческого мира, устанавливает наличие стадии «национальной античности» у населения юга СССР и утверждает, что только быстрое развитие Эллады в VIII–VI вв. до х. э. создало стадиальный разрыв между греками и племенами Причерноморья. Чрезвычайно неконкретная, эта работа ни в какой степени не подвинула вперед разработку поставленной проблемы.

Следовательно, вопрос о связях северного Причерноморья с югом необходимо рассмотреть заново, используя весь ряд имеющихся сейчас в нашем распоряжении археологических наблюдений, позволяющих в какой-либо мере осветить сношения племен наших степей с южными странами.

Прежде чем обратиться к этим фактам, необходимо сделать два предварительных замечания. Первое из них относится к кругу используемого материала. Следует сказать, что предметы иноземного происхождения в археологических собраниях местных музеев и в старых частных коллекциях часто приписываются данной местности без достаточного основания. Очень легко на основании таких предметов сделать ошибочные заключения о существовании меновых или торговых связей между двумя территориями в далеком прошлом, тогда как появление соответствующей вещи в данной местности может относиться к нашим дням. Поэтому в дальнейшем мы ограничим круг разбираемых фактов только наиболее достоверными находками, отмечая в сомнительных случаях степень их достоверности.

Второе замечание относится к самому построению работы. Мы будем стремиться отдельные свидетельства, говорящие о межплеменных сношениях, обмене, торговле и войнах, показать на фоне общего исторического процесса, протекавшего в причерноморских степях, так как только в этом случае будет понятно, почему эти сношения в конечном итоге привели к колонизации побережья греками, притом в совершенно определенный момент этого процесса.

Обратимся к фактам, учитывая, что при недостаточной археологической изученности нашего юга этих фактов в нашем распоряжении пока еще очень немного.

II. Сношения северного Причерноморья с югом в III и вначале II тысячелетия до х. э

Предпосылки для возникновения и роста постоянно действующего межплеменного обмена окончательно складываются с переходом первобытных племен на среднюю ступень варварства. Этот переход связан с развитием земледелия и скотоводства, с последующим затем первым великим общественным разделением труда, вызванным выделением скотоводческих племен из общей массы варваров.

На интересующей нас территории северного Причерноморья эти предпосылки возникают с образованием поздненеолитической Трипольской культуры, находящейся на грани средней ступени варварства и в своем развитии охватывающей, грубо говоря, почти все III тысячелетие до х. э. Территориально Трипольская культура распространялась в пределах всей правобережной Украины до бассейна Тетерева и района Житомира на севере, до Тарнопольской, Станиславской и Черновицкой областей на северо-западе и в пределах румынской Молдавии на юго-западе.

Племена Трипольской культуры вели земледельческое и скотоводческое хозяйство, удовлетворяя в основном все свои потребности собственным производством, однако определенное место занимают и меновые сношения с соседними племенами. Следы этого обмена мы можем уловить, например, в проникновении на территорию Трипольской культуры, не располагающую местными рудными ресурсами, первых металлических изделий из меди, главным образом массивных топориков, воспроизводящих форму плоских каменных топоров. Можно более или менее уверенно говорить о происхождении этих древнейших на Украине металлических изделий из района семиградских медных месторождений, где существовала родственная Трипольской культура.

На позднем этапе Трипольской культуры, в южной части ее территории,