- 1
- 2
Иллюстрация № 9">
А тем, кто потерял дом, помогу найти его. Папа говорит: — Теперь поиграй сам. Я пойду отдохну. «Хорошо, — думаю я. — Пусть папа отдохнёт, а я пока поговорю с дедушкой». — Дед! А дед! — Слушаю, малыш. — Дед, расскажи, как ты работаешь. Дедушка задумывается и не замечает, что лейка, из которой он поливает цветы, совсем пуста. Дедушка до сих пор работает. Он говорит, что давно мог бы стать пенсионером, но без работы умрёт. Мне становится страшно. — Дедушка, работай подольше. — Сколько смогу, — отвечает дедушка и улыбается. Мне это кажется очень странным. Почему все взрослые, когда разговаривают со мной или укачивают Мицике, начинают улыбаться? Ничего смешного в этом нет. Дедушка ставит лейку на белый подоконник: — Слушаешь? — Слушаю. Дедушка работает крановщиком на башенном кране. Кран похож на большого журавля с такой длинной шеей, что она тянется выше семиэтажного дома. Кран катается по рельсам и поднимает тяжелые бетонные плиты. Из них складывают дома, как я из кубиков. Дедушка сидит в кабине, из которой видно всё: и наш дом. и будку на перекрёстке, и больницу, где работает Вера, и даже детский сад, в который хожу я. Подъемный кран может: поворачиваться направо и налево, хватать бадьи с раствором, двигаться вперёд и назад. Он может поднять сразу десять человек (только это запрещено). Если бы не подъёмный кран, то пришлось бы людям самим таскать всё на седьмой этаж и плиты, и раствор, и бетонные балки. Я обязательно стану крановщиком и каждое утро буду забираться по железной лестнице к себе в кабину. Одно меня смущает. Дедушка говорит, что в кабине нельзя шалить — кран обязательно грохнется на землю.
Почему-то дедушка при этом отворачивается и начинает поливать цветы из пустой лейки. — Ах, я совсем забыл, — говорит он и идёт в ванную комнату наполнить лейку. А я уже стою возле старшей сестры Веры, которая пришла к нам в гости. — Вера! — Да. — Вера, а как ты работаешь? — Я лечу таких любопытных мальчишек, как ты, — говорит Вера, не отрываясь от книги. Это и знаю. Вера детский врач и работает в больнице. Никому не советую обзаводиться старшей сестрой, которая работает врачом. Стоит мне чихнуть, как весь дом тут же звонит Вере. Появляется Вера и начинает: щупать желёзки, мерить температуру и играть в игру, которая называется «дышинедыши»? Попробовал бы я показать язык дедушке мне бы так всыпали… А Вера первым делом просит: — Высунь язык! Скажи: «А-а-а!» И лезет мне в горло чайной ложкой. И всё-таки я согласился бы стать детским врачом. Во-первых, и ходил бы в белом халате; во-вторых, я катался бы на белой машине с красным крестом; в-третьих, все бы мне говорили: «Здравствуйте, доктор, снимайте, пожалуйста, ваше пальто, мы сами его повесим»; в-четвёртых, с утра до ночи ко мне приходили бы разные люди, которых я вылечил, и хором бы мне кричали: «Спасибо! Спасибо! Спасибо!» Я умел бы: делать уколы. капать в глаза капли. перевязывать разбитые коленки, а главное, у меня было бы сто градусников, и если бы я болел сам, то (чур, секрет) я один из градусников разбил бы и шарик ртути катал бы по одеялу. Нет, мне просто необходимо стать детским врачом.
Но вот открывается дверь, и в комнату входит бабушка. Она несёт чайник и сахарницу с сахаром. Бабушка говорит: — Ужинать! Ужинать! Ужинать! И все собираются у стола: и папа, и мама, и дедушка, и я. Только Мицике спит — он совсем еще маленький. — Бабушка, — спрашиваю я, — а ты как работаешь? — Дома я работаю, — отвечает бабушка, — тебе готовлю ужин. — Бабушка, а это важная работа — готовить ужин? — Очень важная, — отвечает бабушка. — Ты только представь, что было бы, если бы ты остался без ужина: ты лёг бы спать голодный, спал бы плохо, утром хныкал бы и у всех было бы плохое настроение. Замечательно! Я согласен! Я буду работать дома. — Бабушка, — говорю я, — а я сегодня всех перехитрил. Я со всеми поиграл, только я хочу работать. Вы все работаете, и я хочу. Почему маленьким нельзя работать? — Как же нельзя? Можно, — отвечает бабушка. — Конечно же, малышам можно работать. Играй вечером сам — это и будет твоя работа. — Я попробую. — Обязательно, обязательно попробуй, — говорит бабушка и ставит на стол чайник и сахарницу.
А тем, кто потерял дом, помогу найти его. Папа говорит: — Теперь поиграй сам. Я пойду отдохну. «Хорошо, — думаю я. — Пусть папа отдохнёт, а я пока поговорю с дедушкой». — Дед! А дед! — Слушаю, малыш. — Дед, расскажи, как ты работаешь. Дедушка задумывается и не замечает, что лейка, из которой он поливает цветы, совсем пуста. Дедушка до сих пор работает. Он говорит, что давно мог бы стать пенсионером, но без работы умрёт. Мне становится страшно. — Дедушка, работай подольше. — Сколько смогу, — отвечает дедушка и улыбается. Мне это кажется очень странным. Почему все взрослые, когда разговаривают со мной или укачивают Мицике, начинают улыбаться? Ничего смешного в этом нет. Дедушка ставит лейку на белый подоконник: — Слушаешь? — Слушаю. Дедушка работает крановщиком на башенном кране. Кран похож на большого журавля с такой длинной шеей, что она тянется выше семиэтажного дома. Кран катается по рельсам и поднимает тяжелые бетонные плиты. Из них складывают дома, как я из кубиков. Дедушка сидит в кабине, из которой видно всё: и наш дом. и будку на перекрёстке, и больницу, где работает Вера, и даже детский сад, в который хожу я. Подъемный кран может: поворачиваться направо и налево, хватать бадьи с раствором, двигаться вперёд и назад. Он может поднять сразу десять человек (только это запрещено). Если бы не подъёмный кран, то пришлось бы людям самим таскать всё на седьмой этаж и плиты, и раствор, и бетонные балки. Я обязательно стану крановщиком и каждое утро буду забираться по железной лестнице к себе в кабину. Одно меня смущает. Дедушка говорит, что в кабине нельзя шалить — кран обязательно грохнется на землю.
Почему-то дедушка при этом отворачивается и начинает поливать цветы из пустой лейки. — Ах, я совсем забыл, — говорит он и идёт в ванную комнату наполнить лейку. А я уже стою возле старшей сестры Веры, которая пришла к нам в гости. — Вера! — Да. — Вера, а как ты работаешь? — Я лечу таких любопытных мальчишек, как ты, — говорит Вера, не отрываясь от книги. Это и знаю. Вера детский врач и работает в больнице. Никому не советую обзаводиться старшей сестрой, которая работает врачом. Стоит мне чихнуть, как весь дом тут же звонит Вере. Появляется Вера и начинает: щупать желёзки, мерить температуру и играть в игру, которая называется «дышинедыши»? Попробовал бы я показать язык дедушке мне бы так всыпали… А Вера первым делом просит: — Высунь язык! Скажи: «А-а-а!» И лезет мне в горло чайной ложкой. И всё-таки я согласился бы стать детским врачом. Во-первых, и ходил бы в белом халате; во-вторых, я катался бы на белой машине с красным крестом; в-третьих, все бы мне говорили: «Здравствуйте, доктор, снимайте, пожалуйста, ваше пальто, мы сами его повесим»; в-четвёртых, с утра до ночи ко мне приходили бы разные люди, которых я вылечил, и хором бы мне кричали: «Спасибо! Спасибо! Спасибо!» Я умел бы: делать уколы. капать в глаза капли. перевязывать разбитые коленки, а главное, у меня было бы сто градусников, и если бы я болел сам, то (чур, секрет) я один из градусников разбил бы и шарик ртути катал бы по одеялу. Нет, мне просто необходимо стать детским врачом.
Но вот открывается дверь, и в комнату входит бабушка. Она несёт чайник и сахарницу с сахаром. Бабушка говорит: — Ужинать! Ужинать! Ужинать! И все собираются у стола: и папа, и мама, и дедушка, и я. Только Мицике спит — он совсем еще маленький. — Бабушка, — спрашиваю я, — а ты как работаешь? — Дома я работаю, — отвечает бабушка, — тебе готовлю ужин. — Бабушка, а это важная работа — готовить ужин? — Очень важная, — отвечает бабушка. — Ты только представь, что было бы, если бы ты остался без ужина: ты лёг бы спать голодный, спал бы плохо, утром хныкал бы и у всех было бы плохое настроение. Замечательно! Я согласен! Я буду работать дома. — Бабушка, — говорю я, — а я сегодня всех перехитрил. Я со всеми поиграл, только я хочу работать. Вы все работаете, и я хочу. Почему маленьким нельзя работать? — Как же нельзя? Можно, — отвечает бабушка. — Конечно же, малышам можно работать. Играй вечером сам — это и будет твоя работа. — Я попробую. — Обязательно, обязательно попробуй, — говорит бабушка и ставит на стол чайник и сахарницу.
- 1
- 2