strutothiomimus является вегетарианцем.

На некоторое время воцарилось молчание — ученики переваривали информацию.

— То есть он убегал от врагов? — спросил кто-то.

— Да.

Ученики слегка разочарованно посмотрели на неудачливого ящера. Им хотелось чего-нибудь посерьезнее. Они хотели увидеть — разумеется, с безопасного места — древних хищников, повелителей планеты, чья жадная утроба обращала в бегство strutothiomimus и ему подобных. Экскурсовод между тем продолжал рассказ.

— Далее мы видим Hesperornis, зубастую птицу. Это создание, занимающее промежуточное звено между Archeopterix и современной птицей, особенно интересно тем...

Но класс слушал невнимательно. Чем дальше продвигалась экскурсия, тем яснее становилось, что интересы гида и школьников не совпадают. Мимо самых впечатляющих и ужасающих рептилий экскурсовод быстро проходил, замечая на ходу:

— Эти существа не представляют интереса, являясь бесплодной ветвью на древе эволюции. Это ошибки природы.

Вскоре они подошли к маленькой клетке, где обитало одно-единственное странное создание. Оно стояло на двух лапах, хотя у него имелось четыре.

— Эта находка,— сказал экскурсовод,— одна из самых загадочных в нашей коллекции. Мы еще не знаем, к какому биологическому виду следует ее отнести. В спешке последних месяцев ученые пока не уделили этому существу внимания, которое оно, без сомнения, заслуживает. Очевидно, что оно относится к не самой отдаленной эпохе,— видите, существо частично покрыто мехом, главным образом на голове и морде. Оно твердо стоит на двух лапах, что указывает на высокую стадию развития. Но самое загадочное заключается в том, что не найдено никаких промежуточных звеньев — это существо единственное в своем роде.

Кроме того, в ходе кормления мы обнаружили, что, хотя зубы существа указывают на его принадлежность к травоядным, оно предпочитает мясные продукты. В общем, этот природный феномен ждет своих исследователей. В ходе исследования Долины мы рассчитываем найти еще несколько особей.

Существо поднялось и угрюмо посмотрело на школьников. Затем оно раскрыло рот, но вместо ожидаемого рева издало что-то вроде щебета, сопровождаемого странными движениями передних конечностей. Дети столпились у клетки, наконец-то заинтересовавшись: ведь об этом существе взрослые знали не больше, чем они сами.

Маленький Садул увлекся диковинным зверем куда сильнее, чем доисторическими ящерами с непроизносимыми именами. Он подошел вплотную к клетке и уставился на существо. Их глаза встретились, и зверь издал еще несколько странных звуков. Потом подошел поближе к прутьям, наклонился и начал царапать землю передней лапой.

— Что он делает? — спросил кто-то.

— Наверно, разыскивает пищу,— предположил другой.

Садул продолжал с интересом наблюдать. Когда экскурсовод повел группу дальше, он ухитрился задержаться возле клетки. Его не беспокоили другие посетители, тем более что они, по большей части, побежали глазеть на кормление хищных ящеров. Садул смотрел, как существо чиркает лапой по земле. Потом оно выпрямилось, взглянуло в глаза школьнику и указало лапой вниз. На пыльном полу виднелся ряд знаков: не картинок и не символов. Они показались Садулу бессмысленными.

Существо встретило взгляд Садула, что-то проворчало и снова принялось царапать землю. Школьник подошел еще поближе («Магон ужасно разозлился бы»,— подумал он) и взглянул на пол...

Существо отступило назад и снова указало вниз. Садул был поражен. В пыли виднелся рисунок венерианина — может быть, даже его самого. Словно в подтверждение, существо указало на Садула, а потом на свой рисунок.

Садул разволновался: он сделал открытие! Разве бывают звери, умеющие рисовать? Он о таких не слышал. Первым движением его было бежать и звать остальных, но любопытство оказалось сильнее. Он вытащил из сумки табличку для записей и стило. Зверь жадно схватил оба предмета и принялся водить по табличке неправильным концом стила. Садул поправил его и придвинулся вплотную к решетке, заглядывая зверю через плечо.

Сначала существо нарисовало круг в центре таблички и показало наверх. Садул взглянул на потолок, но не заметил там ничего, стоящего внимания. Существо нетерпеливо покачало головой. Вокруг первого круга оно нарисовало второй с пятнышком сбоку, а потом третий с еще одним пятнышком. Садул все еще ничего не понимал.

Затем рядом с пятнышком на втором круге существо изобразило маленького Садула, а рядом с третьим кругом — себя. Что же он хочет мне сказать, пытался понять Садул. Лапа существа снова указала на лампочку под потолком, а потом существо развело передние конечности широко в стороны. Свет... огромный свет...

Внезапно Садул догадался. Солнце! Солнце и планеты! Едва не подпрыгивая от возбуждения, он схватил свою табличку и кинулся по коридору разыскивать свою группу. Человек в клетке проводил его взглядом, и когда крики венерианина стихли вдалеке, он улыбнулся — первый раз за долгое, долгое время...

Глава 2. Рассказ землянина

Гоин, преподаватель фонетики, вошел в кабинет своего друга Дагула, антрополога Университета Такона. Пожилой Дагул рассердился было на нежданное вторжение, но при виде Гоина сразу просветлел и сердечно приветствовал его.

— Прошу прощения,— извинился он,— последнее время у меня слишком много работы. Эта находка в Долине Дар дала нам столько материала, что я совершенно перегружен.

— Ну, если вы слишком заняты, тогда...

— Нет, нет, входите. Я рад вас видеть в любое время.

Они расположились на низком диване, вытянув перед собой восемь пар ног. Дагул предложил выпить прохладительного напитка.

— Ну что, вы записали историю этого землянина? — спросил он. Гоин достал из сумки пакет плоских табличек.

— Да, в конце концов, он нам рассказал все. Мне помогали все мои аспиранты и некоторые студенты, но это оказалось нелегко. Похоже, земляне дальше продвинулись в физике и технологических науках, чем мы, и поэтому часть его рассказа просто непереводима, но общий смысл нам ясен. Судя по всему, этот Грац был порядочным негодяем — и он совершенно этого не стыдится.

— Если вам стыдно, то вы уже не негодяй,— возразил Дагул.

— Я с вами согласен; но этот человек заставил меня призадуматься. Древняя Земля была тем еще местом!

— Неужели хуже Венеры? — саркастически спросил Дагул. Гоин задумался.

— Думаю, да — судя по его рассказу. Но, возможно, все дело в том, что ее развитие пошло дальше. И мы катимся туда же: лоббирование, спекулянты без чести и совести, политиканы... Я думал, все это существует только у нас, но на Земле вся эта дрянь имелась еще раньше и